Академия Горгулий. Тайна ректора

На Замок Горгулий смотреть не стал. Не хотел знать, где сейчас Ника и Мелисса, видят ли они со стены, что происходит. Лучше бы нет, но, скорее всего, да. Глядя на приближающегося дракона, он пожалел лишь о том, что не обнял Нику, как хотел, прежде чем выйти из кабинета.

Дракон разинул пасть и выпустил струю огня. Колт закрыл глаза.

Глава 14

Мелиса знала Колта лишь треть своей жизни, но последние годы он занимал в ней так много места, что ей стало казаться, будто он был всегда. Почему-то она думала, что он и будет всегда, неважно в каком качестве. Поэтому утренние события не укладывались у нее в голове.

Все случилось очень быстро. От спокойного обсуждения до трагичного исхода смертельного поединка прошло всего несколько минут. И даже когда голоса мужчин зазвучали громче и стало понятно, что разговор у них совсем не мирный и едва ли завершится чем-то конструктивным, никто и предположить не мог, что произойдет дальше.

Конечно, Мелиса отчасти понимала чувства Ламберта, ведь сама прошла через подобное. Поэтому не особо верила, что у этой истории возможен хороший конец. Но под концом печальным она подразумевала расставание молодых влюбленных и разрыв помолвки. Предполагала также, что Ламберт наложит на Колта наказание, подобное тому, которому подвергся сам: ограничение магии, преодолеваемое только через боль.

Но Мелиса и подумать не могла, что дело кончится смертельным поединком, оборотом обоих противников на глазах у изумленной публики и гибелью Колта. Она знала Ламберта много лет и всегда симпатизировала ему, это поведение просто не укладывалось в ее представления о нем. Как бы ни был он зол, какую бы боль ни испытывал от открывшейся правды, Мелиса до последнего не верила, что он способен убить отца возлюбленной.

Когда все завертелось и накалилось до предела, она решила, что Ламберт просто пугает их всех. Что в последний момент он отвернет или прекратит атаку. Может быть, ударит огненной струей рядом с Колтом, вымещая собственный гнев. Но этого не произошло.

Финал не особо продолжительной битвы они видели со стены. Обычно стража не позволяла подниматься туда посторонним, но в этот раз не прогнала никого. Вероятно, потому что каждый стражник и сам был увлечен невероятным сражением. Все затаили дыхание, когда травмированный огнем Колт рухнул на землю, и облегченно выдохнули, когда он зашевелился и смог самостоятельно сесть.

Облегчение было недолгим. Когда яростный огонь накрыл Колта, никто даже не пикнул, настолько все оказались растеряны. И лишь когда Ламберт закончил атаку и развернулся, чтобы снова набрать высоту, над замком раздался крик Ники.

А дракон как ни в чем не бывало вернулся к замку и беспрепятственно приземлился во дворе, в последние мгновения снова превратившись в Ламберта. Спокойно оправив на себе одежду, он обернулся и равнодушно посмотрел на них.

Мелиса обхватила Нику за плечи, опасаясь, что та ринется вниз и набросится на жениха с кулаками, но этого не произошло. Ника не дернулась, вообще не пошевелилась, словно вдруг окаменела. Она лишь смотрела на Ламберта и, кажется, даже дышать перестала.

Лицо ее жениха – вероятно, теперь уже бывшего, – тоже ничего не выражало. На нем не было ни радости, ни хотя бы удовлетворения, ни тем более раскаяния. У статуй и то больше эмоций. Отвернувшись, он размеренным шагом направился к основному строению замка, окруженный гробовой тишиной.

Эта тишина царила в академии до сих пор, хотя прошло уже больше двух часов. Мелисе удалось увести Нику со стены и дойти с ней до семейной башни. За всю дорогу та не издала ни звука, не проронила ни слезинки. Лишь непривычная молчаливость, заторможенность и нервная дрожь, сотрясающая ее тело, говорили о переживаемых эмоциях. Но когда они поднялись на этаж, где находился кабинет Колта, Ника разрыдалась. Последние метры пути дались особенно нелегко, но им все же удалось подняться еще выше и дойти до комнаты.

Там Ника рухнула на кровать, зарылась лицом в подушку и продолжила плакать. Мелиса сидела рядом с ней, гладила по плечу и давилась собственными слезами, стараясь не дать им волю. Почему-то ей казалось, что сейчас она не имеет на это права, что ей нужно быть сильной и оставаться спокойной ради Ники. Энгард этого хотел бы.

Когда рыдания утихли, Мелиса попыталась напоить Нику чаем. Кто знает, как давно та что-нибудь ела или пила? Однако ничего не вышло: она лишь лежала на боку, обхватив себя руками, и смотрела в пустоту. Мелиса позвала лекаря, предполагая, что такой ступор может быть опасен, но тот, проведя магическое обследование, заверил, что физически девушка в порядке.

– А остальное – дело времени, – тихо добавил он со вздохом, после чего удалился.

Мелиса снова осталась в тишине. Вдруг вспомнила, что пропускает занятия, но лишь мысленно махнула рукой. Вряд ли сегодня в Академии Горгулий хоть кто-то сможет читать лекции или слушать их. Но даже если… Студенты наверняка поймут, почему она не пришла.