Академия Горгулий. Тайна ректора

Ника в считаные шаги преодолела остававшееся между ними расстояние. Положила ладони Ламберту на плечи, скользнула по ним в ласкающем движении, даже сквозь толстый свитер почувствовав, как напряжены его мышцы.

– Ламберт, я понимаю, что это, наверное, худшее, что могло случиться с нами, – произнесла Ника тихо. – Но я прошу тебя, выслушай его. Ради нас. Чтобы у нас появился шанс пройти через это.

– Ты считаешь, шанс есть? – глухо уточнил он, и на этот раз голос прозвучал знакомо, только как-то очень уж обреченно. – Думаешь, можно нормально сосуществовать с тем, кто убил твоего отца? Можно иметь с этим человеком близкие, я бы сказал, родственные отношения? Это реально?

– Все реально. Шанс есть всегда, пока мы живы, – пожала плечами Ника.

И наклонилась, чтобы поцеловать его в макушку.

Он внезапно отодвинул стул, едва не толкнув ее, и резко встал, словно ему это оказалось неприятно.

– Хорошо, я поговорю с ним, – холодно процедил Ламберт, отходя к окну и по-прежнему стараясь на нее не смотреть. – Через полчаса во дворе замка.

– Почему? – удивилась она. – Пойдем к нему прямо сейчас. Заодно вместе позавтракаем…

– Я уже позавтракал. Поэтому через полчаса. Во дворе.

Ника какое-то время сверлила взглядом его неестественно прямую спину и все ждала, что он обернется и посмотрит на нее, но Ламберт даже не пошевелился. Ей не оставалось ничего другого, кроме как кивнуть.

– Хорошо, я передам ему.

И не дождавшись больше никаких слов, тихо вышла из апартаментов. В груди огнем жгла обида. Почему он так холоден с ней? Она же ничего плохого ему не сделала! Его отца так и вовсе в глаза не видела! А своего узнала меньше года назад…

Но разумная часть старалась гасить этот огонь, напоминая, что человек не всегда способен вести себя адекватно, когда ему больно. Ей ли этого не знать? Да она большую часть жизни испытывала непонятную злость и время от времени вымещала ее на окружающих, независимо от того, заслужили они или нет. Видимо, пришел ее черед испытать это на своей шкуре. Такой вот бумеранг судьбы.

Оставалось надеяться, что Колту все же удастся найти слова, которые успокоят Ламберта и смягчат его сердце. Иначе Ника с трудом могла представить, как они разрулят эту ситуацию.

Глава 13

– Во дворе? Почему во дворе? Там невозможно поговорить спокойно: тут же набегут любопытные.

Колт озадаченно смотрел на замершую у его письменного стола дочь. Та выглядела плохо, что было вполне ожидаемо. Наверняка всю ночь не спала и переживала. И хотя именно ее действия привели к тому, что тайна, которую он надеялся похоронить вместе с собой, вылезла наружу, Колт чувствовал себя виноватым перед ней.

– В кабинете было бы удобнее, – добавил он задумчиво. – Можно было бы поговорить, не оглядываясь по сторонам.

– Я тоже так подумала, – кивнула Ника, – но Ламберт был очень категоричен. Возможно, дело как раз в свидетелях. Он хочет, чтобы они были.

Она не стала развивать мысль, лишь неловко закусила губу и опустила взгляд на руки, пальцы которых нервно ковыряли край столешницы, но все и так было понятно. Ника предполагала, что Ламберт опасается Колта: если тот убил его отца, может убить и его самого. Зерно разумности в этих опасениях имелось, поскольку Ламберт не знал всех обстоятельств. Ника тоже не могла их ему объяснить: Колт рассказал ей лишь часть истории, не желая грузить малопонятными для нее – и даже для него – подробностями.

Ламберту, конечно, придется рассказать все, это единственный способ успокоить и добиться его прощения, но именно поэтому Колту хотелось бы, чтобы их разговор был приватным: часть истории не для посторонних ушей, а со снующей по замку Блор, умеющей передвигаться бесшумно и быть почти незаметной, разговор у всех на глазах опасен.

– Ты ведь поговоришь с ним? – с тревогой уточнила дочь, пытливо посмотрев на него. Очевидно, неправильно истолковала отсутствие ответа, когда он в очередной раз задумался о своем новом директоре. – Пап, ты должен это все как-то исправить, как-то разрулить!

– Конечно, поговорю, – заверил Колт, прогоняя неуместные мысли и вставая из-за стола. – Это в первую очередь в моих интересах.

Он направился к выходу из кабинета, уверенный, что Ника последует за ним, желая присутствовать при столь важном разговоре, но она почему-то так и осталась стоять на месте. Колт уже добрался до двери, когда дочь тихо позвала его:

– Пап?

Он обернулся, вопросительно глядя на нее. Она посмотрела на него с тревогой.

– Если все это не удастся… уладить, что тебе грозит? Ну, за убийство Рабана-старшего?

Колт мог соврать ей. Наверное, даже должен был, чтобы не добавлять ей поводов для бессонницы, но не стал.

– За убийство драконьего лорда возможно лишь одно наказание – смерть. Помиловать меня вправе только Ламберт, как глава рода. При условии, что род не взбунтуется и не попытается оспорить это решение через совет правления.

Ника нервно стиснула зубы и кулаки, побледнев еще сильнее, хотя это казалось физически невозможно.

– Прости, это я виновата… Не надо было…