Академия Князева

Самого докладчика еще не было, и сидевший в одиночестве за столом президиума ученый секретарь Юра Лазарев поглядывал на дверь. Наконец он заулыбался и встал. В зал вошли Виктор Максимович Кравцов и худой человек с асимметричным тонким лицом, сутулый и широкоплечий, в модном финском костюме, который, однако же, болтался на нем, как на вешалке, в больших роговых очках с тонированными стеклами. Не было в нем ничего лохматого, кондового, что, по мнению присутствующих, вязалось со словом «сибиряк». Напротив, в небрежной мешковатости его дорогого костюма, в академической сутулости таилась какая-то особая элегантность, благодаря чему он выглядел стопроцентным европейцем. «Молодой какой», – прошелестело по рядам, где сидели женщины, хотя молодым его нельзя было назвать: лет сорок – сорок пять. Имелось в виду, очевидно, – молодой доктор.

– Прошу прощения, – обратился к залу Кравцов, – это я задержал Вадима Константиновича. – И сел вместе с гостем в первом ряду.

– Товарищи, позвольте открыть нашу очередную среду, – сказал Юра Лазарев, бессменный ведущий. – Сегодня у нас в гостях заведующий лабораторией Института планетологии Сибирского отделения Академии наук, доктор геолого-минералогических наук Вадим Константинович Белопольский. Он консультирует одну из хоздоговорных тем нашего филиала и любезно согласился рассказать о научной работе, которая ведется в Академгородке, и о своем институте. Просим вас, Вадим Константинович.

Под жиденькие аплодисменты Белопольский поднялся на трибуну, с легким полупоклоном окинул взглядом присутствующих и повернул к Юре Лазареву худое длинное лицо.

– Позвольте два уточнения. Во-первых, – он извинительно улыбнулся, – я не завлабораторией, всего лишь рядовой доктор…

По залу пронесся легкий шумок. Большинство людей, здесь сидящих, полжизни потратили на то, чтобы сделать себе кандидатскую, для них связь слов «рядовой» и «доктор» было кощунством, святотатством. Доктор не может быть рядовым, доктор есть доктор!

Белопольский сделал вид, что не заметил, какой шокинг вызвало его маленькое кокетство.

– Во-вторых, хотелось бы знать, какая информация больше интересует собравшихся – о Сибирском научном центре или непосредственно об Институте планетологии.

Из зала послышались голоса:

– О научном центре!

– И о научном центре, и об институте!

– То и другое!..

Белопольский взглянул на часы.

– Можно сделать сообщение по обоим вопросам, но тогда – в самых общих чертах.

Он повернулся к Юре Лазареву, тот покивал, Белопольский в ответ тоже кивнул и заговорил звучным голосом лектора-профессионала.

– Сибирь – это огромная необъятная страна, континент в континенте. Все имена существительные в русском языке, все глаголы, все эпитеты применимы к ней, потому что чего только нет в Сибири, что только в ней сейчас ни происходит, ни выпускается, ни производится. В Сибири уместились все ландшафты северного полушария: от засушливых солончаковых степей и болотистых низменностей до альпийских лугов и осиянных вечными снегами заоблачных вершин; от непролазных таежных чащоб до тундровых пространств, измеренных лишь стадами оленей и перелетными птицами. Высокосортная древесина таежных делян, ценная пушнина, деликатесная рыба, энергия могучих рек, плоды и продукты сельскохозяйственных угодий…

В недрах Сибири сокрыты основные полезные ископаемые планеты, все, что нужно державе для того, чтобы при любом политическом раскладе обходиться своим собственным сырьем да еще делиться с дружественными соседями. Поэтому партия и правительство уделяют особое внимание развитию сырьевой базы Сибири. Намечая в своих директивах грандиозную программу индустриального строительства в нашей стране, XX съезд КПСС особо указал на необходимость быстрейшего развития производительных сил восточных районов. Это, в свою очередь, влекло за собой необходимость развития на востоке страны большой науки, создания нового мощного научного центра, которому одновременно было бы под силу стать и одним из крупнейших центров мировой науки.

Группа видных советских ученых – академики Лаврентьев, Соболев, Христианович, Векуа и другие – выступили с инициативой создания такого центра, их идея была поддержана партией и правительством, и в мае 1957 года Совет Министров СССР издал постановление «О создании Сибирского отделения Академии наук СССР». Основной задачей нового научного центра ставилось всемерное развитие теоретических и экспериментальных исследований в области физико-технических, естественных и экономических наук, направленных на решение важнейших научных проблем и проблем, способствующих наиболее успешному развитию производительных сил Сибири и Дальнего Востока, чьи недра содержат почти семьдесят пять процентов прогнозных запасов основных видов минеральных ресурсов.

Для выполнения поставленных задач Сибирское отделение с первых же дней своего существования распределило усилия по трем главным направлениям:

комплексное развитие фундаментальных исследований по крупным проблемам;

эффективное внедрение научных результатов в народное хозяйство;