Академия магии на дистанционке

— Ну вот например будет очень весело ловить идиотов, воспользовавшихся приемами списывания на дистанте. Кстати, есть парочка очень хороших. А вот… о-о-о, адепт Нолан будет сдавать зачет мне очень долго. Так… а вот на адепта Майера подадут в суд за публикацию неприличных изображений его подружки. И чей-то папочка останется без штанов, потому что у некоего магистра, желающего остаться неизвестным, есть очень хороший знакомый поверенный. А это у нас что… а, это обсуждение нашей с тобой жизни. Слушай, а ты, оказывается, коварная женщина, адептка Драйвер, взяла и нагло соблазнила беспомощного и, судя по некоторым выводам, тупого, как дерево, магистра. Ай-ай-ай.

— Вам что, весело?

— Вообще мне грустно. Потому что вот это — будущее нашего магического мира. Я понятия не имею, как оно способно защитить Амбрессию от чьей-либо агрессии, если все, что его интересует — кто с кем спит и как бы так незаметно сжульничать. Не думала о переезде? Эта страна обречена.

Но все же, несмотря на сомнение и настороженность во взгляде, Анастасия заметно расслабилась, когда поняла, что ни убивать, ни сдавать ее не будут. Пока Малкольм изучал кладезь ценных сведений, она задумчиво крутила между пальцами стрелочку хвоста. А потом не выдержала:

— А можно спросить?

Малкольм как раз зачитывался обсуждением бегства ректора и даже испытывал определенный соблазн присоединиться к дискуссии, так что ответил неопределенно:

— Мгм-м-м.

— Вот вы же мужчина, верно?

Интересный поворот.

— Вообще с утра я в этом не сомневался, но вот у адепта Шорра на этот счет другое мнение. Он так и пишет. Зачитать?

— Нет, спасибо, — отмахнулась адептка. — Как мужчина, скажите, почему Генри так злится? «Потому что он мудак», — непедагогично подумал Малкольм.

— Мы расстались. По его желанию, он не захотел со мной встречаться, когда узнал, что у меня растут рога. Я не стала спорить, бегать за ним, устраивать сцены. Сказала «хорошо» — и ушла.

Сплетни из личной жизни соседки намного интереснее унылых оскорблений педсостава академии. Малкольм устроился поудобнее, запустил руку в шерсть Оси и принялся внимать. Похоже, Анастасия и правда не понимала, в чем проблема того, что она просто ушла.

— Казалось бы, расстался с девушкой, она тебя не достает, без проблем можешь найти другую — что еще надо?! Но он начал меня травить! Угрожать рассказать всем про рога, изображать козла…

Насчет «изображать» Малкольм бы поспорил: по его мнению, адепт Нолан всего лишь последовал указаниям многочисленных наставников духа и стал собой.

— А теперь вообще с ума сошел! Не сомневаюсь, что эта ветка в МагПаде — его рук дело. Но почему? Почему он так бесится, думая, что я живу с вами?

— Но ты и правда живешь со мной.

— Но не в этом же смысле!

Ося недоуменно на него посмотрел и покачал носом — человеческие отношения оказались слишком сложными для бедного маленького тролля. А может, он просто снова хотел есть.

— И Генри знает, что между мной и вами быть ничего не может.

Хм. Он о ней что-то не знает и вместе с рогами у нее выросло что-то еще, или это такое кокетство? Почему все отказывают Малкольму в возможности закрутить роман со студенткой? Ну, кроме ректора. Может, зря он на него обиделся. Единственный, кто считает его нормальным мужиком. Хотя вот Генри Нолан тоже не согласен.

— Но он видит нас, меня — и еще сильнее злится! Я думала, что если признаюсь в том, кто я, то он успокоится. Ведь больше нечем будет меня пугать. Но, кажется, только только сильнее взбесился. И я хочу узнать у вас — почему? Почему вы, мужчины, такие странные и нелогичные?

Это они странные и нелогичные? Что-то Малкольм не помнил, чтобы прятал серый хвост в штаны и трусливо сидел под столом в ночи полнолуния, лишь бы кто не узнал, что он оборотень.

Хотя ладно, именно это он собирается сделать, чтобы не узнала Анастасия.

— Понимаешь, в чем проблема. Представь, что ты не любишь оборотней.

— Почему? Я никогда их не встречала.

— Я думал, ты жила у границы.

— Ну и что? Оборотни там редко бывают, а как.

— Забудь. Ты не любишь оборотней, твоя семья не любит оборотней, твой отец вообще ими чай заедает. И ты влюбляешься в парня, как полагается: умного, красивого, талантливого. У вас все хорошо, дело движется к свадьбе, ты хвастаешься отцу, какой он чуткий и заботливый. И вдруг узнаешь, что парень оборотень. Что будешь делать?

— Ну. — Адептка задумалась. — Убегу с ним?

Да, воспитание Братиса прямо чувствуется. Вариант «признаюсь родителям честно» даже не рассматривается.

— А если ты — Генри?

— Тогда расстанусь.

— Да. Только чувства-то никуда не делись. И вот он ходит такой по коридорам, вертит своим хвостом, приманивает менее принципиальных самочек. Рубашки там на тренировках снимает, ходит в уличный душ. А ты истекаешь слюнями. И бесишься, потому что очень хочешь своего парня обратно и пояс из волчьей шерсти в подарок. Но не можешь. И ненавидишь его за то, что он — такой лакомый кусочек — смеет быть оборотнем. Не мог родиться… ну не знаю, троллем? Тролли прекрасны.

Ося довольно заурчал, явно восприняв саркастичный комплимент всерьез.