Академия миражей: правда или ложь

Еще никто, никогда не приказывал представителю семейства Вандерос падать на колени. Да, наша кровь не так чиста, как можно было бы подумать, ведь папа был отступником. Но это не умаляет того факта, что я – почти дворянка, и мне не то, что не положено падать ни перед кем на колени, но даже выслушивать подобные предложения!

А маленькому пузатому блондину мое фырканье тоже не понравилось. Он покраснел, как самый настоящий помидор.

– Ты не знаешь, кто я? – просвистел он визгливым голосом, – Да я тебя закопаю заживо в зеркальном склепе, и единственный, кто найдет тебя – призрак твоей родни, да и то в день поминания всех усопших… Да ты вообще… Давай, на колени, и я подумаю, сдирать ли с тебя кожу зеркальной лентой или…

Он взмахнул рукавом и оттуда что-то вылетело. В воздухе раздалось быстрое жужжание, и не успела сообразить или закрыться руками, как почувствовала инородный предмет на рукавах. Две зеркальные булавы наподобие запонок тянули своей тяжестью меня вниз.

Не знала и не видела никогда такого оружия. По спине пробежал холодок, но я постаралась улыбнуться как можно бесстрашней:

– Ты думаешь, я не сумею отомстить? Не подсыплю порошок тебе в стакан? Или придумаю что поизысканней?.. Вот наивный парнишка…

– Как ты меня назвала? – вскричал толстопуз и недовольно пнул в спину великана.

Тот очнулся ото сна и тоже двинулся на меня:

– Как ты посмела его назвать?

И я почувствовала, как запонки потянули меня вниз. Они стали камнями, самыми настоящими, зеркальными. И хотя я никогда не видела такого оружия, предположила, что оно неплохо задерживает преступника. Ведь я не могла двинуть ни правой, ни левой рукой.

– На колени, я сказал, – противно протянул блондин.

– Ладно. Давай забудем, – прохрипела я, напрягая мышцы рук, чтобы не поддаться.

Эти каменные запонки, как магнит, тянули меня вниз. Было невообразимо противно и стыдно. Ни за что не упаду на колени перед этими…

Они не ниже дворян, они равны. Но в нашем обществе освирдов сторонятся и опасаются. Теперь я понимаю – почему. Они сумасшедшие! Устраивают разборки из-за пустяков и на пустом месте.

Мимо прошло несколько парочек, они возвращались с завтрака в Академию и с любопытством поглядели на наш междусобойчик. Я напрягла руки, все тело. Казалось, сейчас лопнет лицо от перенапряжения…

И никто не вмешивался, все проходили мимо! Равнодушие других студентов расстраивало, но было ожидаемым. Даже благородные редко когда влезает в разборки своих знакомых. Об освирдах не скажу – в первый раз с ними так неприятно пересекаюсь. Слышала слухи, что они помешены на гордости и своей гильдии, но проверять не приходилось.

– Шеф, мож не надо? – спросил у толстяка красивый брюнет.

И я подумала, что не все брюнеты мне нравятся. Вообще, с ними нужно обходиться осторожно. Как показала практика, не все брюнеты умные и благородные. Тот, что стоит рядом и поигрывает горой своих крепких мышц – ничтожен, как и жалок злобный и злопамятный блондин, с радостью взирающий за моими мучениями.

– На колени, – прошипел он уже потише.

– Ни за что, – выдохнула я, и тут же свалилась на мокрую траву.

Последние силы ушли на ответ. Впервые за долгое время я раскаивалась, что открыла рот. Испачкать красное платье в грязи я боялась не так, как очернить свою репутацию. А Вандерос на коленях – это явный перебор.

– Проси прощения! – пафосно воззвал ко мне освирд, – Жалкая человеческая душонка!..

Моя душа буйствовала и трепетала от негодования. На языке собрались самые жесткие и грязные ругательства, какие я только слышала. Я уже было открыла рот, чтобы словесно за себя постоять, но сзади раздался шорох, и пришел тот, кото я меньше всего ожидала увидеть.

– С точки зрения этики ты поступаешь неверно, – раздался над моей головой спокойный голос, – Нужно было спросить, какой глубины ее род. Если насчитывается пятнадцать колен…

– Шестнадцать, – прошептала я, медленно оборачиваясь, – Я – шестнадцатое поколение…

– Тем более, – невозмутимо продолжал господин директор, – Получается, ее род древнее твоего, Рибарди. И при случае, ты можешь преклонить перед ней колено и присягнуть в верности. Не следует унижать своего потенциального работодателя.

– Но… – блондин явно был сбит с толку, – Я не слышал о ней… В наших списках нет Вандерос. То есть, она совсем новенькая, и я не понимаю, как…

– За вчерашнюю выходку она получила сполна, – мягко продолжал директор, – За сегодняшнюю – еще получит от меня лично. Не стоит заниматься самоуправством. Помни, Рибарди, что в стенах этой Академии ты не сын основателя самой уважаемой гильдии нашего мира, а студент второго курса. Не забывай об этом. Можешь убрать блокараторы.

– Спасибо, – помертвевшими губами прошептал блондин, и я почувствовала, как удерживающие запонки спали.

Потерла слегка затекшие запястья и хотела подняться.

Передо мной возникла ладонь. Она хотела мне помочь, и была очень кстати, но…

Я взглянула в лицо нашему директору и подумала, что не все брюнеты невежественны. Среди них встречаются весьма воспитанные индивидуумы. Просто душки! Хоть и с темными глазами…