Академия миражей: правда или ложь

Молча кивнув, я постаралась последовать его приказу. Да, теперь он был в своих владениях, и не было смысла оспаривать его слова.

Перейти, вернее, в моем случае – потерять зрение, в этот раз было не так страшно. Еще я сотворила внутренний приказ – видеть хотя бы часть окружающего меня мира, и к моему большому облегчению, глаза подстроились.

Теперь я видела реальность очень необычно – как серую скользкую массу, в которой проступали очертания предметов.

Мы вошли в серый туннель коридора, прошли мимо притихших студентов. Особо храбрые показывали на нас пальцами и шептались. Я никогда не была высокого мнения о здешнем обществе, а теперь моя уверенность в их невежестве окрепла.

Несколько кабинетов мы проглядели очень быстро, можно сказать, с порога, и Ренуар заботливо подсказывал мне, где порог или косяк двери.

В очередной аудитории я увидела сильно светящийся силуэт, намного сильнее студентов, на которых мы натыкались. Директор тихо сказал: «Оривиера», и ко мне вернулось обычное зрение.

Прямо передо мной вместо яркого пятна оказался светловолосый преподаватель Зэннард. Он стоял посредине коридора и крайне недовольно оглядывал нас с директором.

Тот самый Зэннард, кого мы видели шушукающимся в кустах с Селестой, и того самого, кто искал меч и меньше всего вызывал у меня симпатии.

Обычно он делал вид, что меня не существует, или мое присутствие не представляет особой важности. Теперь же изучал меня со свойственной гримасой презрения на благородном лице.

– Кристалина, я огорчен вашим поведением. Директор, вам необходимо принять меры, – раздался его холодный голос.

Очевидно, он обратился к Ренуару не в самый подходящий момент. Тот ответил спокойно, но отчего-то я понимала, что у мужчины внутри всё кипит:

– Благодарю, но я в состоянии сам решить, что мне необходимо.

– Успеваемость и результат – непреложные истины нашей Академии. Цели, к которым мы все стремимся. Вероятно, вы не успели еще это узнать, – тон преподавателя внезапно стал ядовитым.

– Мы обсудим это в моем кабинете, Зэннард. Ваш вопрос не срочен, – Ренуар кивнул мне и я, было, повернулась на выход, но в спину прилетел оклик преподавателя:

– То есть, предаваться греховным действиям у всех на виду в Академии – по-вашему, правильно, и это не требует незамедлительного реагирования?

– Что? – развернулся на каблуках Ренуар, но смотрел не на Зэннарда, а в упор – на меня.

Очень зло и внимательно, ловя мою реакцию.

Студенты слышали голоса и подтягивались. Кто-то выглянул из другой аудитории. Любопытные глаза, уши окружили нас и с любопытством внимали.

– Два студента первого курса занимались этим прямо в коридоре, директор. Один из них – Льюис Ларр, очень способный парень. Хотел бы заступиться за него. Очень горько осознавать, что парень ошибся… С его-то знаниями… И польстился на такое… Хммм…– многозначительная пауза и осуждающий взгляд достался мне.

– Это неправда! – возмущенно крикнула я, – Неправда!

Вокруг стояли злорадно улыбающиеся нелюди, и по их лицам было видно, до какой степени они рады и наслаждаются выплеснутым на меня обвинением.

– Ну да, как же, – желчно протянул Зэннард, – Есть свидетели твоего неподобающего поведения.

Из толпы обступивших зевак, нерешительно переминаясь, вышли Грэм и Рибарди. Они явно не ожидали, что их прилюдно вызовут. Лжецы! Теперь я уже не удивлялась, почему Зэннард такое говорит.

Но это же глупо, так резко бросаться обвинениями! Эти негодяи мне просто мстят!

Но Зэннард пошел в разнос. Крылья его тонкого носа хищно трепетали, и я понимала, что обратной дороги нет. Ни за что этот самовлюбленный холодный блондин не даст истории обратный ход.

Даже если эти два придурка раскаются и принесут мне извинения.

Но даже не это меня возмущало больше всего. Ренуар замер и стоял отстраненный, словно чужой.

Со стороны, в его позе ничего не изменилось, но я-то видела, как сузились его глаза и опасно блеснули, до того, как он надел маску невозмутимости.

Неужели поверил?

И не заступится за мою честь? Когда меня так откровенно оговаривают, мешая с грязью?

Мне-то не привыкать, сколько оскорблений я выслушала на своем веку. Но он, только недавно разговаривавший со мною так ласково и заботливо, предал при первом наговоре?

Тогда какова цена ласковому тону демона? И не это ли стало причиной того, что мама предпочла выйти замуж за человека?!

Я нужна ему, только как собака-ищейка, слушающаяся его приказаний, ищущая меч?!

Да пошел он к черту!

– Они лгут! Наговаривают! – жестко сказала я, обращаюсь к Зэннарду, но не спуская глаз с директора, – Ненавидят, поэтому мстят.

Пусть он почувствует искренность в моих словах, пусть поймет, как грубо надо мной издеваются.

Глупая надежда найти защитника осыпается. С каждым новым мгновением Ренуар словно ныряет в воду, и уходит всё глубже и глубже…

– Не думаю, – блондин позволил себе усмешку, – Зная твое легкомыслие, и вашу близкую дружбу, я не удивлен. Вы уединялись даже на кухне – я знаю это! И к чему все это приведет? Блуд или женитьба? Оба варианта исключены в стенах этой Академии…