Академия не для драконов

– Обрати внимание, – после недолгой паузы продолжил Кетцер, расстегивая до середины груди дублет, доставая из-за пазухи белый платок довольно приличных размеров и протягивая девушке. – Я не тронул тебя и пальцем. Держи – вытрись. И присаживайся. В ногах, как ты знаешь, правды не много, а она мне потребуется.

– Значит, в вашем заведении вольные порядки? – Тея приняла платок, присаживаясь на узкую и чрезвычайно неудобную скамейку напротив. – Я слышала, что здесь царит строгость и дисциплина, а подчиненные не смеют и шага в сторону ступить без твоего приказа. – Девушка промокнула губу, на платке оставались кровавые пятна. – А на деле… – Тея дернула плечом, вкладывая в этот короткий жест все то презрение, что испытывала к местным порядкам. Мнение пленницы было однозначным – много пыли в глаза, а на деле – пустой звук бряцающих лат.

– Бунт на корабле! – ахнул глава имперской разведки в ответ. – Так и быть, в качестве наказания за дисциплинарное нарушение велю сержанту в течение недели два часа два раза в день биться головой о стену. Или награжу. За творческий подход в обработке подозреваемого, между прочим, в совершении особо тяжкого преступления. Все зависит от тебя, девочка, – пожал плечами Кетцер, расстегивая последнюю пуговицу дублета и шаря ладонью под рубахой слева.

Каким-то краем сознания Тея отметила, что отсутствие на главе имперской разведки дублета сильно облегчит прохождению между ребрами кинжала. Просто не промахнуться с нужным промежутком, провернуть разок, чтобы удостовериться в своей правоте и счастливо наблюдать, как Артаис булькает кровью у ее ног. Звучит непростительно хорошо…

– Не мне давать советы главе имперской разведки. – Тея демонстративно пожала плечами, как бы закрывая эту тему. Но потом все-таки подумала немного и добавила: – Но я бы отрезала ему кончик языка. – Когда еще выдастся возможность влезть в процесс руководства такого могучего государственного органа? – В качестве наказания и награды одновременно.

И бедный сержант до конца жизни будет потешно шепелявить, припоминая о своем некогда чересчур длинном языке. Потом, в зависимости от заслуг оперативника, разрешить оный кончик нарастить… Или отрезать остатки самой сильной мышцы организма.

– Кончик языка? Взять и отрезать? В качестве наказания и награды одновременно? – выгнул брови глава разведки, тяжело присаживаясь на скамейку напротив. – Так вот, значит, как у вас принято, – глава разведки сцепил пальцы в замок.

Тею очень-очень заинтересовало это двусмысленное «у вас». Но пояснять, у кого это «у вас», глава имперской разведки не спешил. Что, вестимо, девушку очень расстроило. Но уточнять, конечно же, Тея посчитала выше своего достоинства. Что было в своем роде комично, так как великому отпрыску рок Моро ниже падать было уж точно некуда. Даже смерть казалась более благочестивой, чем сидение в казематах Тортюра.

– Очень любопытно! Очень и очень любопытно! – продолжал Кетцер. – Публичное унижение других как символ собственной власти и доминации в чистом виде? Обязательно опробую твой метод на ком-то, для кого наличие языка, не уступающего остротой бритве, ни в профессиональном плане, ни… в каких бы то ни было иных не является критичным. На тебе, может быть.

– Ты еще не знаешь всех достоинств моего острого языка, Ваша светлость. – Ей показалось, или она начала с ним торговаться? Тея хмыкнула, надеясь, что достаточно убедительно делает вид, что ей не страшно.

Страшно было. И даже очень. Тея верила в то, что она способна выдержать многое. Но также верила в то, что в Тортюре работают профессионалы, которые способны на гораздо больше, чем многое. И вполне возможно, что она сломается раньше, чем хотелось бы.

– Мне нужна вся правда, все, что ты знаешь о «Братьях», о том идиоте, которого прикончила первым, в общем и целом – обо всем на свете, – без всякой улыбки перевел тему Кетцер. – Особенно интересно, почему при всей своей ненависти ко мне – да, это и впрямь очень заметно, – ты спасла мне жизнь. Дважды. А могла бы прикончить. Думаю, даже сейчас можешь попробовать, потому что в твою безоружность я вот нисколечко не верю. Кто ты такая? И почему именно твои глаза должны стать последним, что я увижу перед смертью? Просто понимаешь, на эту почетную роль избавителя мира от Артаиса Кетцера чертовски, даже дьявольски много претендентов. И каждый из них уверен, что именно его жизнь я испортил… ну, допустим, как конюх дочь герцога на рассвете. Непоправимо то есть.

– «Братья крови» – еретический культ, официально находящийся вне закона на территории империи. – Тея тяжело припала спиной к холодным камням камеры. В какой-то степени было даже хорошо. Со скидкой на ее в целом дрянное положение. – Практикуют запрещенную магию крови, чей секрет ревностно охраняют.

Девушка отняла платок ото рта, посмотрела на россыпь кровавых пятен, чуть наклонила голову, залюбовавшись. В детстве у нее была любимая сказка про принцессу, чьи волосы были черными, как зимняя ночь, кожа белая, как снег, а губы алые, как кровь на снегу.