Академия нечисти, или Череда беспощадных квестов

— Не получится, — снова вставил свое мнение Иниран. — Потому что я буду играть за колдунов и не смогу удержаться от победы. А моя должность теперь такова, что даже ректор не сможет меня отстранить от игры.

— И это твоя помощь? — возмутилась я. — Мог бы ради такого повода и поддаться!

— Поддаться? Тебе? — он изогнул темную бровь. — Тиалла, я ради тебя умру. Я ради тебя испепелю весь мир. Но поддаваться я тебе точно не буду. И не смотри с таким осуждением. Сейчас я могу думать только, когда нас наконец-то оставят в покое, и ты наконец-то поддашься мне.

У него только одно на уме. И краснеть заставляет на глазах у друзей. Зато они понимающе захихикали и поспешили скрыться с горизонта — кто же самому Инирану будет препятствовать, если он прет к цели? Уж точно не я. Да и если честно, то ничего приятнее в жизни не существовало, чем моменты, когда я ему поддавалась.

* * *

Злополучный день выпуска третьего курса настал, хотя я бы с удовольствием тянула время до бесконечности. Неделю эльфы измывались надо мной с помощью косметических масок. Потом осознали безуспешность своих попыток и перешли к магическим воздействиям. Мои волосы высветлили почти до белизны — я и без того блондинка, но они с радостью вытравливали из моих волос золото, превращая его в платину. А потом с помощью профессоров и какую-то специальную подсветку организовали. Сказали, что эффект не вечный, мне снова придется ходить с «обычной чучельной прической», но в день визита почетных гостей я не могла поверить в эффект. В самом деле, я и не думала, что результат будет настолько впечатляющим. Даже Лаоранос за завтраком притормозил возле нашего столика, осмотрел меня и выдал:

— Я решил, что новую эльфийку приняли, а это всего лишь ты. Чудесно, капитан, просто чудесно. Но только со спины.

Надо признать, что более душещипательных комплиментов по поводу внешности я от эльфов до сих пор не получала.

К сожалению, мое преображение только на прическе и закончилось. Нет, им удалось сделать мою кожу еще более гладкой, исправить изгиб бровей, но издали я оставалась на вид все тем же человеком. Красивым человеком, по мнению людей, и слишком простоватым, по мнению эльфов. Иниран почему-то наотрез отказался участвовать в этом эксперименте. У него же немыслимое колдовство! Мог бы мне объем в губах добавить или нос сделать еще тоньше! Он на подобные просьбы только смотрел на меня и повторял:

— Глупости это все, Тиалла. Я не могу тебя исправить, поскольку не вижу, что в тебе можно исправлять. Не дури, хорошая моя, даже принцесса понимает, что внешность не важнее всего остального. И никто в здравом уме не станет линейкой измерять ширину твоей переносицы.

Я закатила глаза к потолку. Он просто не знает, что профессор Наинниллиддан как раз вчера утром именно этим и занимался, а потом удрученно вздыхал. Возможно, Иниран и прав. Сам он не видит никого красивее меня, как я не вижу никого красивее него. Чувства искажают наше восприятие, но другие нас видят другими глазами.

И в самый ответственный момент я поняла, что все наши усилия, вся подготовка были тщетными. Ректор Шолле вышел встретить почетных гостей лично, и Инирану тоже пришлось выступить вперед. Принцесса выплыла из кареты, приняла руку Дарана. Я была готова к потрясению, потому и не впала в ступор. Линнаэлла была красива, но суть оказалась вообще в другом, совсем не в белоснежности волос или форме ее носа — она не шла, а плыла по воздуху, от каждого ее жеста замирало сердце. Она оказалась прекрасной, как бывает прекрасна сама природа. Никакой разум не способен создать и даже полностью объять совершенство, он может лишь признать и преклониться перед тем, что рождено само. Любой мужчина, конечно, от такой женщины отказаться не способен. Кроме моего… Иниран скрипнул зубами.

— Бесы, я до последнего надеялся, что она не явится, — он сказал тихо, обращаясь к господину Шолле.

Принцесса перевела взгляд на нашу компанию и едва уловимо вздрогнула. Ректор так же тихо ответил Инирану:

— Ты наложил на нее отворотное заклятие? Ты меня закопать решил? Две недели отработки на кухне!

— Я сегодня выпускаюсь, ректор. Вчера надо было наказывать, теперь уже поздно.

— Я мечтал об этом дне, твое высочество! И как же жаль, что он не принес мне облегчения…

Заклятие отворота было просто детской выходкой, на мой вкус. Пресветлая принцесса даже не показала свои эмоции, она изящно подала Инирану руку, которую он вынужден был поцеловать. Даже если она теперь его видела отвратительным — это не повод для разрыва с ее стороны. Ведь так и было сказано: помолвка не основана на любви, это политический союз. Так какая разница, какое лицо Линнаэлла видит перед собой?

Представление прошло прекрасно. Мы с эльфами показали высший класс, зрители на трибунах кричали, а сама Линнаэлла с абсолютным изяществом нам хлопала. Вряд ли она вообще заметила мою персону. А даже если и заметила, то все равно все ее взгляды были направлены на эльфов. Она не изображала восторг — она действительно в нем пребывала, когда видела силу магии своих подданных.