Академия Печатей

— Не представляю, как можно научиться слышать чужие мысли всего за месяц. Я ведь и до этого уже пробовала, во дворе и в столовой, но и тогда ничего не вышло. Там было столько народа, я думала, что хоть кого-то подслушать удастся, но увы, тишина.

— А я вообще ещё не пробовала… — вдруг осознала я, почувствовав себя вдвойне отстающей. — Теперь моя очередь?

— Ты мне больно не сделаешь? — скривилась Крис, словно это уже произошло. — Что-то я побаиваюсь.

— Я не стану делать тебе больно, наоборот приятно.

— И этого я тоже не хочу! Это ж извращение какое-то. Может, лучше на Каталине попрактикуешься? — глаза подруги ехидно сверкнули. — Время завтрака. Она наверняка сейчас в столовой. Идём?

Я задумалась над словами Крис. Идея тренировки на Каталине звучала заманчиво, собственно как и само предложение похода в столовую. Я как раз ощутила лёгкий голод и тягу к сладкому, которое в Академии подавали только на завтрак. В обед же и на ужин хоть и кормили как на убой, но десертами не баловали.

— Насчёт Каталины обещать не могу, а вот перекусить не мешало бы, — объявила я.

Мы под руку вышагали в коридор, хихикая и перешёптываясь о том, как же будет здорово, если мне удастся использовать свой дар на Каталине. Конечно, ни одна из нас всерьёз не верила, что у меня получится с первого раза, но воображать никто нам не запрещал.

В приподнятом настроении мы преодолели длинный коридор, очутившись в холле общежития, где с нас как ледяной водой смыло улыбки. В центре помещения громко рыдала одна из наших одногруппниц. Я не была с ней лично знакома, только знала, что её зовут Эмилия и прибыла она в Академию Печатей из Аргентины.

Со всех сторон девушку обступили студенты, а прямо над ней с каменными лицами нависали мадам Акрот и усач Уру.

— Я не успею никуда поступить! — бубнила Эмилия, шумно глотая воздух после каждого слова. — Вы не можете!

Вчера она единственная из всего потока целых две минуты прижигала себе руку, но звезда так и не отпечаталась на её ладони. Стоит полагать, именно из-за этого девушка сейчас и плачет.

— Я уже не успею никуда подать документы! — продолжала сокурсница, отказываясь принимать протянутый ей мадам Акрот стакан белой жидкости.

Эмилия давила на то, что из-за Академии потеряла возможность поступить в любое другое учебное заведение. Однако я понимала, что это не более чем отговорка в попытках удержаться. Разве могут земные вузы сравниться с этим? Отчисли меня отсюда — мне бы было плевать на обычные университеты, заурядную учёбу и моё дальнейшее незавидное будущее.

Сердце сжалось, стоило только представить, ведь всё это ещё может случиться! Впереди экзамен и чёрт знает что ещё. Вдруг меня ждёт та же участь? После подобных мыслей не то, что улыбке не вернуться, так и аппетит напрочь отбило. Однако мадам Акрот потребовала студентов расступиться и немедленно очистить холл общежития, из-за чего нам пришлось продолжить путь до столовой, хоть в её посещении больше не было нужды.

За столом девочек-новобранцев царила тишина, чего нельзя было сказать о соседнем столе мальчишек. Словно их совершенно не заботил тот факт, что одну из их одногруппниц только что отчислили. Ведь подобное могло, а что ещё хуже — до сих пор может случиться с любым из нас.

За тревожными мыслями я совсем забыла, что собиралась опробовать свой дар на язве Каталине. Вспомнила об этом только после того, как мы покинули здание столовой и оказались во внутреннем дворике. Там я и провела следующий час, обсуждая с Кристиной произошедшее в холле и дожидаясь первого занятия по предмету «Раскрытие дара».

— То, что нужно, — заключила подруга.

Я была полностью согласна. После случившегося больше всего хотелось поскорее проявить свои способности и наконец закрепиться в Академии.

Мадам Акрот вновь собрала всех вместе, чтобы отвести поток на занятие по важнейшему для ассистентов предмету. Я искренне намеревалась подготовиться к предстоящему уроку, но учебник чётко дал понять, что для его изучения требуется специальный манекен.

На этот раз нас ввели в светлое помещение на первом этаже одного из замков. И если прошлая аудитория вовсе не имела окон, то в этой они оказались панорамными и тянулись по обе стороны от двери.

«Чем-то напоминает наш школьный спортзал», — усмехнулась с собственного наблюдения, а затем обратно посерьёзнела, вспомнив об Эмилии.

У дальней стены со шкафами стоял невысокий парень с редкими чёрными усиками, и близко не такими роскошными как у школьного представителя. Возможно, он растил их как раз под Уру, но сильно отставал от того в густоте лицевой растительности. Молодого мужчину с обеих сторон заливало утренним солнцем из больших окон, отчего тёмная стена позади него казалась кулисами, а он представал перед нами артистом под множеством прожекторов.

— Добрый день, господа! — поприветствовал он нас так же театрально. — Меня зовут Бастиан Дюваль. Вы можете звать меня мистер Дюваль или просто Бастиан. Я не ношу статуса преподавателя в Академии, но кто как не выпускник факультета ассистентов способен помочь новобранцам раскрыть свой внутренний дар?