Академия под ударом (СИ)

Оберон кивнул. Присев на край кровати, он задумчиво дотронулся до щеки Элизы, провел костяшкой согнутого указательного пальца. Живая, теплая — и все равно она была похожа на призрак, собственную тень. Как влажный отпечаток тумана на стекле: придет солнце, и он растает.

Он ведь мог и опоздать. С Элизой могло бы случиться что-то страшное; Оберон не хотел об этом думать и все равно думал.

— Принеси что-нибудь поесть, пожалуйста, — попросил Оберон. Домовой кивнул и, свернувшись в шар, проворно покатился к выходу. Элиза вдруг шевельнулась и, не открывая глаз, проговорила:

— Оберон…

— Я здесь, — сказал он, мягко сжал ее руку. Губы Элизы дрогнули в улыбке, словно все наконец-то стало хорошо.

— Моя мать не была оборотнем, — прошептала она. — Ее сделали оборотнем…

— Что значит «сделали»? — спросил Оберон. Весь его опыт говорил: оборотничество — это врожденное свойство. Если твой дед был оборотнем, ты тоже можешь им стать. Успей вшить нитку и избежишь многих бед — конечно, если у тебя будут деньги на серебро.

Но чтобы из обычного человека сделали оборотня? Оберон никогда о таком не слышал — и почему-то был уверен, что Элиза говорит правду.

Элиза не откликнулась. Ресницы дрогнули, дыхание стало ровнее, а сон глубже.

В комнату вкатился домовой с подносом, но Оберону расхотелось есть. Он поднялся с кровати и негромко сказал:

— Присмотри за ней. Мне нужно в библиотеку.

— Чтобы человека превратили в оборотня? Никогда о таком не слышала.

Оберон провел в библиотеке несколько часов, но даже в самых старых книгах, которые почти рассыпались у него в руках, не нашел ничего, что хоть как-то прояснило бы слова Элизы. Выходя из библиотеки, он встретил Аверну и устало спросил, не знаком ли ей обряд или заклинание для превращения человека в зверя.

Он и сам не знал, почему вдруг заговорил с ней об этом. Может быть, потому, что Аверна была родом с Черного Юга, а там была своя, древняя и жуткая магия, нисколько не похожая на волшебство Сандарона. Авторы книг, по которым учился Оберон, в один голос советовали: ни в коем случае не соваться туда, костей не соберешь. Это единственный способ защиты от тех, кто способен дотронуться до низких звезд кончиком охотничьего копья.

— Это ведь врожденное, правильно? — уточнила Аверна. Оберон кивнул, и она нахмурилась. — Страшная вещь, если это действительно возможно. Идеальный способ расправиться со своим врагом. Ты полагаешь, что так поступили с твоей невестой?

Оберон снова кивнул, невольно обрадовавшись тому, как Аверна говорила об этом: спокойно, уверенно, с готовностью помочь. Они не были близкими друзьями, но сейчас Оберон с радостным теплом почувствовал, что Аверна ему не просто коллега.

Возможно, это как раз было то, что так ценил Акима. Сплоченные люди, готовые прийти на помощь в любой ситуации, от охоты на оборотней до замещения занятий.

— С ее матерью, — сказал он. — Потом это свойство передалось Элизе.

Аверна ахнула. Пестрые перышки в ее высокой прическе качнулись, рассыпая искры, и Оберону послышались трубные голоса слонов над саванной, рык леопарда, жаркий запах трав. Должно быть, Аверна скучала по родине в этих тоскливых северных горах, и мелкая сеть заклинаний напоминала ей о доме.

— Скорее всего, это был обряд, — предположила она. — Для заклинания это слишком сложно. В моих краях такого точно нет, я бы знала. Очень уж любопытная вещь.

— Чего это нет в твоих краях? — полюбопытствовал Анри, который шел по коридору, держа в одной руке стопку исписанных листков, контрольные работы первокурсников, а в другой — мешок, от которого пахло мятой. В мешке кто-то ворочался и счастливо вздыхал. Аверна вздохнула.

— На Черном Юге чего только нет, — ответила она, — но Оберон сейчас поставил меня в тупик. Ты что-нибудь слышал об обряде, который может сделать человека оборотнем?

Анри уставился на нее с удивленным видом барана возле новых ворот. Оберон хмуро подумал, что они невольно собирают педагогический совет в коридоре. Сейчас к ним еще и Акима присоединится, а этого Оберону совсем не хотелось.

— Это врожденное, — уверенно заявил Анри. — Будь иначе, я даже предполагать не хочу, кто и как воспользовался бы такой возможностью.

Ну разумеется, такой случай никто не упустит. Вот есть у тебя, допустим, злейший враг. Разорить его, опозорить, опорочить, да даже просто нанять наемного убийцу — все это, конечно, хорошие способы отомстить. Но превратить его в чудовище, за которым начнется охота, которое всегда, до конца дней своих, будет балансировать между разумом и безумием и передаст это безумие своим детям — о, это гораздо слаще. За такое можно выложить любые деньги.

— Если с матерью твоей невесты так поступили, то ее хотели уничтожить, в этом нет сомнений, — заявила Аверна. — И уничтожить чужими руками, чтобы самому остаться чистеньким. Поймал бы ее какой-нибудь охотник на оборотней в полнолуние… И тут наверняка была работа с кровью, раз оборотничество стало наследственным.

Оберон и Анри кивнули. Без крови тут явно не обошлось.