Академия последних рубежей

Имоджин не выдержала, оглянулась. Позади устроилась парочка — девушка с короткими взъерошенными рыжими волосами и парень в костюме, в котором угадывалась армейская форма со споротыми нашивками. Так делали многие жители провинции, прошедшие воинскую службу — спарывали шевроны и прочие знаки отличия и продолжали носить выданную Канцлером форму. Чего тратиться на лишнюю одежду? Так что парочка явно была из провинциалов, бесконечно далеких от круга магической аристократии. и все же Имоджин вдруг ужасно захотелось стать третьей в их компании и так же весело смеяться над немудреными шутками.

Смех привлек внимание Лилайн. Та тоже обернулась и недовольно нахмурилась, всем своим видом давая понять, что подобное плебейское поведение недопустимо. Лилайн прекрасно умела это делать — высокомерный взгляд, гримаска отвращения, аристократическое презрение, которое она щедро изливала на тех, кто ей не нравился.

Рыжеволосая в ответ показала ей язык.

Имоджин прыснула. В зале послышались смешки. Выходка не осталась незамеченной. Одарив и рыжеволосую, и Имоджин убийственным взглядом, Лилайн отвернулась. Она больше не собиралась тратить время на всякую грязь под своими ногами.

Имоджин все еще фыркала от смеха. Компания парней неподалеку начала обсуждать Лилайн. Слышно было, как они, почти не пытаясь понизить голос, делятся впечатлениями о ее декольте, губах и тонкой талии и наперебой придумывают способы сбить с нее спесь.

Интересно, Эртен сумеет устроить бойкот половине Академии?

Кузен что-то говорил, склонившись к оскорбленной невесте. Профессор Ильхарт за это время успел вызвать еще десяток претендентов. Испытание шло быстро. Наверное, регистратор работал мгновенно. Имоджин уже не терпелось увидеть его в действии. Вот вызвали и Лилайн, и ту рыжеволосую, которая показывала ей язык... Имя у девушки оказалось красивым — Илидия. Потом вызвали ее приятеля — так и есть, тот оказался жителем северных гор с типичным именем Даэрран Ар-Санн. И наконец.

— Сель Маре, Эртен!

Кузен скрылся за дверью. Не прошло и минуты, как профессор Ильхарт появился вновь.

— Сель Маре, Имоджин!

Она постаралась идти степенно. Хотя очень хотелось метнуться быстрее тени. Лишь бы поскорее увидеть.

Сначала Имоджин не поняла, куда смотреть. Ей смутно представлялось нечто вроде кресла, непременно с оковами и тяжелыми приборами, которые заключат тело несчастного претендента в железную клетку и будут насквозь пронизывать его диагностическими лучами.

На самом деле в небольшом, но вместительном кабинете стоял стол, за которым восседала комиссия из пяти человек во главе с самой госпожой ректором.

Ильга Корайен, пожилая, сморщенная и беловолосая, облаченная в чуть старомодное вишневое бархатное платье с кружевным воротничком, беседовала с Эртеном.

Имоджин успела расслышать слова кузена: «Нет, спасибо, меня не привлекает военная карьера, так что я все же предпочту интуитивную магию». Ректор кивнула, делая пометки в ведомости, а потом Ильхарт жестом указал Имоджин на. что-то.

Она не сразу поняла, что это и есть тот самый регистратор. Прибор напоминал длинную тонкую колбу в человеческий рост. Колба держалась в медной подставке на трех украшенных завитками ножках. Внутри, за кристально-прозрачным стеклом, клубился перламутровый туман. Это он светился, когда дверь приоткрывалась, выпуская наружу потоки сияния.

— Встаньте напротив, — сказал Ильхарт. — Вот здесь.

И указал на круглую площадку, которую образовывали медные завитки подставки рядом с колбой.

Имоджин шагнула туда.

Перламутровый туман пришел в движение. Он взвихрился, в узком стеклянном сосуде будто начался ураган. А потом сияние стремительно потускнело, и белый перламутр стал чернеть.

Он чернел не через серость, а ушел в синеву, как сумеречное небо. Синева сгущалась и темнела, пока не сделалась антрацитово-черной. Лишь в свете мигающих ламп под потолком, если присмотреться, можно было разглядеть слабый перламутровый отлив.

— Думаю, здесь стопроцентная концентрация, — сказала госпожа Корайен. В ее голосе слышалась улыбка. — Высший уровень. Подойдите сюда, рейсте сель Маре. Вы уже выбрали факультет?

— Да, — ответила Имоджин. Сердце отчего-то быстро-быстро колотилось, как после сильного потрясения. Хотя не волновалась же она, в самом деле? Она с детства знала, что владеет магией и что уровень будет высоким, иначе не получилось бы самостоятельно обучиться некоторым чарам и применять их еще до Академии...

— Интуитивная магия? — еще раз улыбнувшись, уточнила госпожа Корайен.

^{— Да}.

Имоджин рассматривала ее. Вблизи ректор не казалась такой грозной и непобедимой, как о ней говорили. Она создала репутацию железной леди, несгибаемой, сильной, способной постоять не только за себя, но и за любого студента из нескольких тысяч будущих магов, умной и всегда добивающейся своего. Но сейчас взгляду предстала милая сухонькая старушка. У нее были абсолютно седые волосы, уложенные в аккуратный пучок и стянутые сеткой с мелкими бусинками, множество добрых морщинок на щеках и трогательные голубые глаза.