Академия последних рубежей

— Только не вздумайте строить планы, — предостерег Альграт, нагло вмешиваясь в ее размышления. — Прежде всего нужно узнать, в чем суть заговора. Версия Корпуса — инниари хотят использовать артефакт, чтобы дождаться, когда печать, наложенная с его помощью, ослабнет, и открыть переход с нулевого плана. Собиратели на их стороне и служат марионетками в обмен на какие-то обещания. Возможно, инниари обещают им больше власти и могущества, когда в наш мир вернутся Сиятельные. Но это всего лишь версия Корпуса. Мы до сих пор не знаем, почему инниари нападали в конце лета.

— Что? То есть нападения прекратились? Я давно не слышала о них в новостях, но.

— Прекратились. И мне это не нравится, потому что мы не делали ничего нового, чтобы их остановить. Такое впечатление, что инниари просто получили то, чего хотели, и перешли к следующему этапу.

Следующий этап. Если допустить, что они не планировали открывать ход, а добивались чего-то другого — каким может быть этот этап? Что им нужно на самом деле?

Кто такие «они», в конце концов? Действительно ли Собиратели пепла — марионетки инниари или все наоборот?

Имоджин вздохнула. Что ж, она не узнала ничего нового о заговоре, зато выяснила, что может влиять на артефакт и чувствовать его присутствие. А еще она недавно подозревала Альграта, что он ищет Часы инниари, чтобы заполучить их в свое полное распоряжение и передать Госпоже... Теперь она слегка успокоилась, решив, что сумеет ему помешать.

— Поищем еще что-нибудь, рейст Альграт? — весело спросила Имоджин. — Вы собирались поискать еще что-то. Или миссия на сегодня окончена, и мы тоже можем. перейти к следующему этапу?

— К следующему? — Альграт посмотрел на нее, и в его глазах вспыхнул заинтересованный огонек. — И каковы ваши предложения?

— Мои предложения? Ну это уже наглость! Вы сами приглашали меня на кофе, забыли?

— деланно возмутилась она.

— Ах, это! Нижайше прошу прощения. Как я мог?.. Что ж, я хотел еще поискать вашего кузена, но если пожелаете, можем выпить кофе хоть сейчас.

Альграт улыбнулся ей в полутьме. Луч фонаря, приглушенный и с виду совсем не опасный, был нацелен куда-то вниз, освещая щербатые ступеньки. Имоджин на миг стало любопытно, что чувствует человек, которому направляют этот луч в лицо. И насколько это нормально — использовать магический парализатор как обыкновенный фонарь. Может, столь же нормально, как и пить кофе во время тайного проникновения в дом заговорщика?

— А что, так можно? — хихикнула она. — Ограбить беднягу Вейланда и выпить кофе из его запасов прямо у него в столовой? Нет, пожалуй, не надо. Давайте сначала. поищем Эртена.

Она договаривала тихим голосом, немного растерянно. Сама не могла поверить, что вспомнила об Эртене только сейчас. Нет, она не то чтобы забыла о нем напрочь, как забыли все в Академии под действием чар. Она помнила и беспокоилась, садясь в машину, забираясь на крышу дома Вейланда, обсуждая с Альгратом планы, а потом.

А потом кузен просто вылетел из головы, потому что Имоджин была слишком занята сначала своим новообретенным статусом хранительницы артефакта, а потом. потом легким флиртом с Альгратом. Совсем легким и несерьезным, но таким увлекательным.

С Алессаром такого не было. С Алессаром все было серьезно, основательно и незыблемо. Ведь истинная связь и предстоящий магический брак — это навсегда. Чувства не нуждались в эмоциональной подпитке, легком общении и глупых шуточках. И даже когда Имоджин с Алессаром просто отправлялись гулять — ведь о том, чтобы вместе работать, не могло быть и речи — они вели чинные светские беседы. Обсуждали организацию свадьбы или то, как распорядятся наследством Имоджин.

Да, наследство. Будет обидно, если оно все же попадет в руки Алессара. А тем дело и кончится, если не найти способ избавиться от помолвки. И все же, хоть формально Имоджин и считалась помолвленной, она чувствовала себя куда свободнее. Будто с плеч свалилась огромная гора. Можно общаться с кем угодно и как угодно, творить что заблагорассудится и ни минуты не думать, как к этому отнесется чинный и благопристойный жених.

Она кралась вслед за Альгратом, который тенью скользил по темным коридорам второго этажа, и все еще думала об Алессаре. Интересно, а если удариться во все тяжкие и начать вести себя как можно неприличнее, он согласится на расторжение помолвки? Если позорить его, появляясь на людях в непотребном виде, пьяной или полуголой, прилюдно целоваться с другими мужчинами... Что-то подсказывало, что Алессар тогда просто схватит ее при первом же подобном выступлении. Ведь проходить оно будет точно не в Академии, а значит, никакая защита ему не помешает.

А жаль. Нет, появляться полуголой или целоваться с кем попало Имоджин не хотелось, но если это нужно для дела.

— Зазевались, рейсте сель Маре? — шепнул Альграт на ухо. Он успел повернуться к ней и подобраться ближе самым неприличным образом — хоть сейчас демонстрируй сценку Алессару. — Вы кузена-то чувствуете? Если он в доме, вы должны уловить какие-то отголоски, хм, умственной деятельности, пусть он и без сознания. Не отлынивайте.