Академия Родная

   Мы нашему прапору Вась-Петровичу Чудаку ситуацию доложили и на зачёт первыми пошли. Добрый дядька Ридкобород наши мудрствования особо слушать не хотел, и уже через пять минут мы оказались свободны на все четыре стороны. Вышли мы с "Тактики", а там уже Чернов нас на папиной "Волжане" поджидает. Сверху ракетным обтекателем надгробный памятник красуется. Сели, поехали бабушку хоронить. Приехали. А там уж всё готово - надо бабушку из квартирки на табуреточки вынести, чтоб на подъезд в последний раз посмотрела, дальше загрузить в автобус и везти на кладбище. И тут до нас доходит простая такая ситуация - чтобы гроб нормально нести, а тем более в могилу опустить ЧЕТЫРЕ мужика надо! А нас трое. Тогда мы приши к временному решению. Вначале надо в автобус сначала загрузить всех живых бабушек, а потом через специальную заднюю дверь как-нибудь втроём умудриться запихать гроб. Колю мы решили поставить в ноги одного - он самый сильный, пусть согнувшись в обнимку несёт.

   Стали мы заводить бабушек в автобус, а одна балулька... Ну столько не живут, какая старая - на ступеньку автобуса ногу поставить не может. Чтоб сразу двух не хоронить, Чернов её в свою "Волгу" на заднее сидение усадил. Затем мы кое-как задвинули гроб в автобус и дали водиле червонец сверху, чтобы тот неспеша за нами на кафедру подъехал. Разворачиваемся, едем обратно на "Тактику". Смотрим в числе самых последних с зачёта выходит Поль. Морда довольная - мужик в отпуск собирается. Поль, он же Поляков, родом из Пятигорска, мне почти земляк. Я опускаю окошко и ору ему:

  -- Поль! У тебя билет на когда?

  -- На завтрашний вечер, а что?

  -- Тогда садись с нами немедленно - на часок твоя физическая сила срочно нужна, а уж обед гарантируем.

   Поль, не слишком вдаваясь в подробности, садится к нам в машину, пожрать мужик всегда любил. Он вообще-то молчун был, если скажет за день три слова, то уже вроде как выговорился. Поэтому до Пискарёвки он рта не раскрывал, пока Вовка нас просвящал, какая старушенция странная - вроде ещё с Блокады у неё антиквариата на мульён. Это ему его родная бабулька рассказала по секрету - вроде как та работала в пекарне, а отсюда и богатство . Чернов за рулём, я рядом, сзади с одного боку Коля, с другого Поль, а посередине бабка. В конце концов Поль спрашивает:

  -- А что за помощь?

  -- Да делов-то пустяки - бабку прикопнуть.

  -- Это у которой миллионы?

  -- Ну да!

   Тут Поль недоверчиво смотрит на сидящую рядом старуху и вдруг начинает истошно орать:

  -- Остановите машину! Выпустите меня! Я в вашем деле не участвую!

  -- Ты чё? Делов то на минуту! Совсем оборзел, уже почти приехали.

   На повороте к кладбищу Чернов сбавляет скорость, а Поль открывает дверь и пытается выпрыгнуть на ходу. Нам, сидящим впереди, всё еще не понятен ход Поляковской мысли, а вот до Коли ситуация уже дошла. Тот хватается за живот и начинает истошно ржать. Сидящая же рядом бабка из ума совсем выжила и, глядя на Колю, тоже начинает громко смеяться, во всю открывая свой беззубый рот. Поля такая реакция смутила, тот подобно бабке открывает рот, правда не смеётся, но уже и из машины не прыгает. Коля нам орёт:

  -- Мужики, он подумал, что это ЭТА бабка! Поль - вон бабка! Сзади нас, в автобусе.

   Тут и мы начинаем ржать. Поль смущенно улыбается:

  -- А-а-а!!! Ну если она уже того... В смысле естественной смертью, то я что... Я "за"! Прикопнём, какие дела!

   Подъехали к могиле. А при социализме на кладбище как было - единственное место, где рэкет. Выкопают экскаватором "Беларусь" какую попало яму, а чтоб всё цивильно прошло - плати им сверху. Если не хочешь платить, то сам в эту яму лезь уголки подрубать, да комки разбивать. А тут не то что комки - тут глыбы мраморные! Земля - плотнейший суглинок, каждая вывернутая экскаватором грудка не меньше, чем по центнеру. Об такую лопата звенит как об камень, разве что искры не высекает. От такой безысходности у нас даже руки опустились - это ж как такое на гроб кидать? Как пить дать поломается... Что потом бабушки скажут - они в таких делах щепетильные... Смотрим, а неподалеку тот же "Белорусь" другие могилы роет. И тут Коля берёт главную роль:

  -- Так, гробик вынесли, вынесли! На небко голубое душа пошла, а землица да будет пухом... Ну-ка крышечку сюда! Молоточек, гвоздики! Веревочки поддели. Теперь понесли, опустили! Да мягко опускать, не как Брежнева! Теперь все по горсточке кинем. Ну-ка все по горсточке и в автобус. Не надо вам здесь мерзнуть - пожилым людям необходимо о здоровье заботиться. Как будущий врач говорю. Все в автобус, а мы пока будем грудки разбивать, да землицу мягкую выбирать.