Академия вампиров. Взгляд Дмитрия (ЛП)

— Эм… ну… — она на мгновение запнулась, пытаясь придумать разумную ложь, прежде чем смириться с правдой. — Я провела кое-какие исследования и думаю, что могу знать, как возникла эта связь.

Я был удивлен, не ожидая, что эта тема поднимется. Мы уже несколько раз говорили об этой связи, но, поскольку ни у кого из нас не было большого опыта в том, что это повлекло за собой, большая часть нашего обучения была адаптирована по ходу дела. Поиск причины этой связи был довольно важным событием, и мне было любопытно, почему она, казалось, не решалась сказать мне об этом.

— Ты должен пообещать относиться к этому непредвзято, и я не уверена, что готова говорить об этом с кем-то еще, но… У меня есть теория. Я… Я думаю, что я умерла…в ту ночь, когда произошла авария

Если я и был удивлен раньше, то это было ничто по сравнению с этим. Я даже не знал, что сказать на что-то подобное.

— Что ты имеешь в виду? — я изо всех сил старался выслушать ее, но все, что крутилось у меня в голове, было то, что это звучало совершенно безумно.

— Я знаю, что это звучит безумно, но Лисса… она исцелила меня.

Я открыл рот, чтобы сказать… что-то… Я не уверен, что именно, прежде чем Роуз прервала меня потоком слов.

— Я видела, как она делала это раньше. Она вернула ворона к жизни. Она вылечила мою лодыжку на прошлой неделе. Я не знаю, как она это делает, но она делает. Связь началась сразу после аварии, и все, что я помню, это то, что я проснулась с ней надо мной. Я не просто должна была погибнуть в той катастрофе, я действительно умерла. Каким-то образом я отделалась всего несколькими царапинами, и это из-за Лиссы. То, что она вернула меня, должно быть, каким-то образом сформировало связь, это соединило нас.

Я пытался понять, о чем она говорит, но мне казалось, что это вне моего понимания. Катастрофа… в которой погибла семья Лиссы? Ворон? Ее лодыжка? Стоп. Ее лодыжка. Это я мог бы отчасти понять. Я знал, что видел ее сломанной. Я сам слышал этот треск. Она ни за что не должна была уйти без травм.

Я вспомнил, как Лисса отчаянно пыталась добраться до Розы после того, как она упала. Я помню, как она настороженно смотрела на меня в клинике. Возможно, ее беспокоили не мои непрофессиональные чувства, а то, что я видел, как она исцеляет Роуз. Это был еще один секрет, который она не хотела раскрывать.

Роза продолжила, подтверждая мои мысли.

— Пожалуйста, ты не можешь никому говорить, пока нельзя. Мы даже не знаем точно, как и почему это происходит. Лисса не хочет, чтобы с ней обращались как с уродом, и я тоже не хочу быть такой. Но… Я думаю, именно поэтому там было столько мертвых животных. Кто-то еще знает, и они пытаются заставить ее сделать это снова.

Я все еще молчал, проводя пальцами по волосам и пытаясь разобраться во всем этом. Если то, что думала Роза, было правдой, то это действительно объясняло, почему кто-то оставлял мертвых животных для Лиссы. Но главный вопрос был не в тревожных шалостях, а в идее, что Василиса вернула Розу к жизни. В это было просто невозможно поверить, особенно когда доказательство обратного сидело прямо рядом со мной. Но я знаю, что я видел в тот день, когда она упала на скамейку, и теперь я знаю, что у нее было что-то сломано. Я верил в обратное только потому, что другого объяснения, казалось, не было…но теперь это было так. Лисса исцелила ее.

Я взглянул на Роуз, которая смотрела на меня нервно, почти испуганно.

— Дмитрий, пожалуйста, скажи что-нибудь.

— Я не знаю, что сказать, Роуз, — я глубоко вздохнул, помолчал еще мгновение, прежде чем заговорить снова. — Это… практически невероятно…но после того, что я видел в прошлые выходные, в этом есть какой-то смысл.

Она выглядела немного успокоенной, возможно, потому, что я не назвал ее сумасшедшей прямо тогда и там.

— Как бы то ни было, — снова начал я, — вряд ли это доказанная теория. Я не думаю, что мы должны говорить кому-то еще, пока не узнаем немного больше.

— Согласна. Я с трудом могу понять эту теорию, и, возможно, я испытала ее на собственном опыте. Я все еще не уверена, что Лисса тоже в это верит. Честно говоря, я думала, что ты меня арестуешь, как только я открою рот.

Мы оба негромко рассмеялись, но это было более неловко, чем что-либо еще. На минуту или две повисло неловкое молчание, прежде чем она заговорила.

— Спасибо тебе. Я хотела рассказать кому-нибудь, но из-за всего происходящего я даже не могла поговорить с Лиссой. Даже если ты мне не совсем веришь, ты выслушал, — она улыбнулась мне с благодарностью.— Я знала, что могу доверять тебе.