Академия второго дыхания: выход пантеры

На лестнице трое заговорщиков сражались против моего тигра, сейчас прорывавшегося за последним раненым. Мягкими ударами лап, припаданиями в сторону, неожиданными отклонениями тигр ухитрялся двигаться и двигаться вперед. Казалось, оборотни были просто неуклюжими, постоянно промахивались, нанося удары в воздух буквально в паре сантиметров от золотой шкуры.

— Парень не выглядит слабым. Давно я не видел такого редкостно здорового, в отличной форме, экземпляра тифа. Он с ними играет, — ответил Люшер, лучше Змея разбирающийся в нюансах прямого боя.

Драк он видел — и тем более участвовал в них — сильно побольше, чем осторожный змеиный примарх.

Когда золотой тигр почти подобрался к последнему пострадавшему, большому оборотню в тигриной ипостаси, первому пытавшемуся спасти Буча, противники, наконец, сообразили, что делать. К шее ослабевшего от ран зверя темноволосый оборотень со шрамом прижал нож. И на глазах Итана начал медленно надрезать.

Толпа ахнула. Убить в бою, на пике эмоций — это одно, а вот так, осмысленно и грязно подманивая другого зверя, выглядело совсем не по-тигриному.

В троих понеслись проклятия. Если до этого они с трудом переносили издевательства, то теперь уже не могли устоять и начали отвечать такими же оскорблениями. Светловолосый от ярости постоянных промахов разодрал не только собственную безрукавку, но и кожу на груди, покрывшись мелкими надрезами. А третий не выдержал эмоционального давления. Бросив оружие, он обернулся в тигра.

Время замедлило бег. Нож резал шею. Золотой тигр взбесился, опустил голову и начал рыть задними лапами, взрезая когтями мрамор лестницы, как обычную бумагу. А потом прыгнул, сбивая как раненого, так и его мучителя. Удар лапы, рывок. И в ахнувшую от изумления толпу полетела… оторванная голова. Брызги крови оросили двух оставшихся претендентов, человека и тигра, тут же с криком ненависти и рычанием ринувшихся в бой.

В зале становилось все тише. Смолкали обсуждения, возгласы, подбадривания. На глазах всего клана происходила… извращенная бойня.

Вот Итан схватил за руку одного из противников и просто откусил ее. Оборотень мгновенно начал оборачиваться и тут же получил мощный, взрезающий бок удар лапой.

Золотой тигр развернулся, чтобы напасть на оставшегося тигра. Тот завизжал, поджал хвост и попытался убежать. Лишившийся руки тоже пополз вниз. Игра становилась жестокой и неотвратимой. Золотой зверь, догоняя то одного, то другого, не давал им уйти с лестницы, подбрасывая лапой наверх и раня, раня, раня.

Его глаза горели красным, движения были легкими и молниеносными. Поступательно и целеустремленно, дожидаясь именно тигриной ипостаси, он забрал зверей у оставшихся противников. В полном молчании зала.

После этого взял за загривок бессознательного молчаливого и выпихнул тигра с лестницы. Осмотрелся. И медленно, плавно ступая, пошел наверх. Остановившись посередине, кошак завертел головой, встряхнув шкурой так, что во все стороны взлетела мелкая кровяная морось. И пошел дальше. До верхней площадки.

Когда он развернулся на ней и мягко рыкнул, стоящие впереди братья Сирины подняли вверх руки-лапы и зарычали в ответ. Весь зал, оборотень за оборотнем, начал вздымать над головами этот неясный мне знак. Тихий, волновой рык накрыл пространство.

Только небольшая группа волков в углу и я с примархами остались островками непонимания. Даже Бэнгли с друзьями замерли, подняв руки в этом жесте. Расширив глаза, они смотрели на Итана, уже поставившего лапу на одно из кресел.

— Объявляю наследником клана Итана Донахью, — произнес властный, рокочущий голос отца. На середине предложения звучание дрогнуло, но тут же снова окрепло.

— Ничего не понимаю, — пробормотал Форос, нервно оглядываясь.

— Да уж, неожиданно, — протянул волк. — Поздравляю, Мари. Чистая красивая победа.

Я смотрела на любимого. Нужно было радоваться, но меня все еще не отпускала рефлекторная дрожь.

Все хорошо. Все же хорошо. Люди вокруг начали двигаться, переглядываться, говорить. Итан двинулся вниз, прямо в шаге превращаясь в человека, не останавливаясь, нисколько не смущаясь обнаженного тела. Шел уверенно и сильно, без слабости, еще недавно мучавшей его.

— Наконец Итан отбросил все эти глупые предубеждения о жалости к побежденному, — восхищенно сказал Одо Сирин, самый эмоциональный из братьев. Его глаза сияли, он тяжело дышал, как будто участвовал в схватке сам.

У подножия лестницы наследника встретил глава клана Донахью-старший и накинул на плечи Итана плащ.

— Прошу клан и гостей в приемный зал. Мы подойдем с наследником немного позже, — объявил он.

Итан что-то тихо сказал отцу, благожелательно кивнул и пошел в мою сторону.

— Форос, объясни-ка мне, непонятливому, — сказал Люшер, глядя на приближающегося альфу, — почему не вмешиваться ты просил именно мисс Ерок, а не своего старого заклятого друга, благородного меня.