Академия второго дыхания: выход пантеры

— Мисс Мари Ерок, студентка, — твердо сообщила я. — По-другому пока не хочу.

— Моя пара и любимая, — присовокупил Итан, — будет представляться как захочет и если захочет. А сейчас не мешайте, мистер Люшер, вы же видите, мы целуемся!

— Вижу! Щенок, — ругнулся с долей восхищения примарх. — Зря радуешься, еще посмотрим, кто кого.

Мой милый, уравновешенный Итан, склоняясь надо мной для продолжения поцелуя, отрастил крупную золотую лапу и показал примарху… оттопыренный средний коготь.

— Мне понравилось, как ты сегодня Бэнгли послала, — сказал он и поцеловал. Сладко.

Люшер резко развернулся и ушел. А мы продолжали целоваться. Потом Итан переодевался. И мы еще целовались. Торжественный обед. Поздравления. Пришлось быстро уйти, так как в коридоре было спокойнее. И можно было целоваться. Кружилась голова, и ничего не хотелось. Только смотреть в глаза любимого и чувствовать его губы.

Пришел дежурный и сказал, что мне выделили комнату. И эта новость оказалась очень кстати.

Несколько раз. И еще несколько раз. А… неважно. Кто там считал.

Эпилог 1

В клане я гостила еще пару дней. Но однажды пришло утро, когда настала пора уезжать.

— Я подъеду через неделю, — шептал Итан, перебирая пряди моих волос, — у меня и занятий-то сейчас почти нет, один диплом остался, а вот тебе нельзя много пропускать. Первокурсникам базу дают, отстанешь по материалу, потом догнать сложно будет.

Я всхлипывала, уткнувшись ему в грудь.

— Не хочу уезжать без тебя, — капризничала я.

Он тихо рассмеялся и легко коснулся губами виска.

— Лучше думай о хорошем и готовься к моему приезду. Через неделю я так соскучусь, что проходу тебе не дам. — Он смущенно хмыкнул. Мы никак не могли утолить жажду друг друга. Пару раз у Итана даже возникали конфликты с семьей, которая тоже требовала внимания и времени наследника, — никак мне нельзя уезжать, котенок. Надо определить новый статус лишившихся второй ипостаси, помочь отцу успокоить брожения. Тигры не разъезжаются, хотят меня видеть, как с ума посходили.

Он пожал плечами.

В клане действительно по Итану началось какое-то нездоровое фанатение. Молодые тигры бесконечно увлеченно обсуждали наследника, вспоминали его прежние приключения, детские выходки. Взрослые оборотни восторгались тем, как видна стать и как проявляет себя хорошая кровь. Один из местных поэтов сочинил эпичную балладу о взятии пирамиды, и теперь навязчивую приятную мелодию увлеченно мурлыкало под нос почти все население поместья.

Ко мне относились… снисходительно. Прошел слух, что я — поздно обернувшаяся кошка, поэтому и не пахну как оборотень. В результате обитатели поместья сюсюкали со мной как с ребенком, старались подкормить, смотрели жалостливо и всерьез не воспринимали.

Одна из девушек-тигриц даже поймала меня во дворе после обеда и серьезно начала расспрашивать, что предпочитает в общении и любви Итан, дабы должным образом подготовиться к его завоеванию.

На мое возмущение она мило отмахнулась: «Да брось, ты совсем котенок, а наследнику нужна настоящая женщина».

Это настолько меня обескуражило, что я еще полдня возмущенно пересказывала альфе на разный лад эту историю. А хохочущий Итан требовал немедленных доказательств моей настоящести и конкретно женственности.

Фанатение Итаном зацепило даже его бывших недругов. По крайней мере, Бэнгли носился за ним хвостом, заглядывал в глаза и просил рассказать про ощущения во время боя на лестнице.

— Хорошо, что я уже почти ничего не помню, — делился со мной альфа. — Можно спокойно спать по ночам, а не думать, почему я сделал так, а не по-другому.

На перроне было довольно людно. Многие вышли проводить Люшера и Фороса, они отправлялись в Лоусон одним поездом со мной. Примархи выкупили целый вагон и щедро выделили мне большое купе.

Само прощание прошло сумбурно. Поезд останавливался на маленькой станции всего на три минуты, поэтому вещи буквально закидывали, а в вагон впрыгивали. И когда я махала рукой, все равно осталось ощущение недосказанности и недолюбленности.

Я вытерла мокрое от слез лицо и, отвернувшись от молчаливых примархов, пошла к себе в купе. Когда через некоторое время в него заглянул Форос, чтобы позвать на обед, я сделала вид, что заснула на диванчике.

Впереди предстояла неделя без Итана. Нужно было ее как-то пережить, так почему бы просто не проспать все это время? Учеба, еда и сон всю неделю — по-моему, прекрасный план.

Я приободрилась и тут же захотела есть. Закрутила волосы в строгий узел (пока жду Итана — никаких украшательств) и пошла в общее купе-гостиную, чтобы перекусить. Организм дал понять, что забывать о еде рядом с любимым простительно, но в его временное отсутствие можно себя немного укрепить вкусненьким.

Уже подойдя к неплотно закрытой двери в гостинное купе, я услышала приглушенные голоса беседующих примархов. Остановилась за шаг, так и не взявшись за дверную ручку.

— А как, ты считаешь, я к ней должен относиться? Пусть глупышка растет как мы раньше, никаких тепличных условий. Вспомни старые времена.

Приятный, немного шелестящий голос Фороса звучал спокойно, с небольшими паузами, рассудительно.