Академия второго дыхания: выход пантеры

Касик напоролся прямо на изрисованную конечность, истошно завизжал, теряя клочки своей туманной сущности. Его морда начала меняться, дергаясь и искажаясь. Мои лезвия наконец обрели силу и смогли ранить страшное порождение ритуального жертвоприношения, надрывая тело потустороннего создания.

— Не вижу-у! — захрипел он, дергаясь и теряя капли сущности, развернулся и полетел в свой угол.

Ничего не успевая, мы с ужасом смотрели, как его серая тень накрывает сосредоточенно выпевающего и корябающего знаки на стыке двух стен Пуфа.

Я завизжала на самой высокой ноте из возможных для пантеры и двинулась, как могла, в их сторону. Призрак задрожал от моего вопля, отлепился от криминалиста, и в мою сторону поплыл ужас, совершенно потерявший черты человека: осколки зубов в ощерившейся пасти, длинные звериные лапы с острыми, изгибающимися под углами когтями.

Я визжала, понимая, что просто должна его звать.

Он плыл. За его спиной вставал белый дрожащий Пуф. Жив. Чудом, учитывая намного меньшие ресурсы человека по сравнению с силами оборотня. Монстр мог выпить мага до дна, если бы не звуки, так раздражавшие его.

Он подлетел и зашипел, корчась, напоровшись на удар копей.

С другой стороны упрямо сел покачивающийся Итан, выставив вперед такую же измазанную лапу. Пока я отмахивалась от призрака, бесстрашный Родди проскочил к капитану почти ползком на животе и быстрыми мажущими движениями нанес изображение нужной руны.

Еще минут пять, долгих и страшных, в полной тишине мы перебрасывали призрак Касика один другому, пока он окончательно не истощился.

От ударов Итана призрак терял совсем скудные хлопья тьмы, зато от моих все тише шипел и ронял целые гроздья своих туманных отростков.

С еле слышным подвыванием последний его клочок пал от дважды промахнувшегося и наконец задевшего его лапой Итана. Сам альфа получил еще одно касание монстра и теперь слег, едва дыша.

— Готовы? Закрываю брешь, — прошелестел Пуф.

Комната осветилась слабым зеленым светом. И опять вернулась к светлому освещению.

Я осознала, что в процессе всего нападения тени почти скрыли дневной свет, бьющий из небольшого окна. Было ощущение, что мы бились в сумерках.

— Родди, а Родди, как ты догадался про руну Морка? — просипел сползший в углу по стене Пуф.

— Я только ее из атакующих и знаю, — пожал плечами уже сосредоточенно что-то пишущий на летуне друг. — А что, можно было другую?

Пуф начал мелко, истерично смеяться, смахивая пальцами текущие из глаз слезы.

— Тридцать шесть только для первого уровня, — сказал он, отсмеявшись и оседая на пол. Посмотрел в потолок и повторил: — Только для первого уровня. А на призраков действует только одна — руна Морка. Вот такой абзац.

— А-а-а, — неопределенно сказал Родерик Торш, — значит, хорошо, что Морк из Торшей и я выучил атакующую руну на спор с братом. Неделю учил, вы не поверите, и потом минут по десять тратил, пока точно изображу. А здесь за секунды ее сделал. За секунды!

Летун сорвался с его руки и, сделав небольшой круг, вылетел в окно. Родди с Пуфом каркали, думая, что смеются.

А мы с Итаном ползли навстречу друг другу.

Глава 17 У ВСЯКОГО В РУКАВЕ (СИДИТ) ДУРАК

«Every man has a fool In his sleeve» (поговорка).

За столом Экзитера праздновали. Они поймали вора, который признался в краже цилиндра у Финли на вокзале. Вор передан полиции, дело почти раскрыто, берите плащи,[10] остальные команды — проигравшие.

Раздавались громкие тосты, лидеры братались, к ним подходили со словами одобрения судьи. Все командные столы в итоге ломились от еды и бутылок с вином. Экзитер пил, отмечая грядущую победу, а остальные — заливали печаль.

Только за нашим столом было скромно и деловито. Между тарелок передавалась карта города, куда народ заносил все изученные места происшествий. Итан коротко задавал вопросы и отдавал распоряжения.

Чтобы вернуть силы, простого оборота не хватило. К приезду вызванного Родериком Дудля мы все еще были слабы, как новорожденные котята. И государственному следователю пришлось, по его словам, «ах как до звезды разориться», пока мы втроем: я, Пуф и Итан — смогли начать двигаться после силовых вливаний артефактов государственного уровня. Пуфа даже оставили «еще немного подлечить», хотя, судя по горящим глазам Дудля, нашему криминалисту еще грозил дополнительный допрос с пристрастием.

Хотя при лечении мы были весьма разговорчивы и готовы вывернуть разум, лишь бы безопасники нашли в наших словах хоть какую-то зацепку и арестовали мясника, вытворившего такое с Касиком.

Прибыв в гостиницу, мы узнали, что вторая часть команды не обнаружила журналиста Финли в его гостинице. Подкупленная нашими въедливыми следователями горничная сообщила, что он не вернулся с ночи вампирского бала.

После бала… О… Я же видела.

— После бала его безопасники на допрос увезли, — призналась я и развела руками под укоризненными взглядами друзей, — не допросила, виновна, думала, еще увидимся.

— Значит, для чего-то его держат. — Итан задумчиво постучал карандашом по столу.