Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище

Являясь автором многих работ, член-корреспондент Академии архитектуры СССР А.В. Филиппов оставил бесценное наследие по истории русской и зарубежной керамики, реставрации и технологии производства современных керамических материалов. Это капитальные исследования и отдельные небольшие публикации, которые со временем приобретают все большую ценность⁶. Им была начата работа по составлению и публикации свода русских изразцов «Древнерусские изразцы XV–XVII вв.» (1938 г.). В первом выпуске впервые был дан подробный анализ технологии производства древнерусских изразцов⁷.

Издание, рассчитанное на четыре тома, долгое время считалось незаконченным. К счастью, уцелела вторая часть исследования, сохранившаяся в рукописи в архиве архитектора Т.М. Меняевой, которая увидела свет в 2003 г. Второй выпуск исследования, опубликованный в Интернете, посвящен технологическим и художественным особенностям древнерусских изразцов XVII в.⁸.

В своих исследованиях А.В. Филиппов дал исторический обзор архитектурной керамики, предложил вариант систематизации керамических изделий в зависимости от времени и места производства, подробно осветил методы производства изразцов и других архитектурных деталей. В ряде публикаций А.В. Филиппова имеются ценные данные и указания на вариантность древнерусских изразцов, оригинальную особенность их рельефа, зависимость долговечности и погодоустойчивости керамики от архитектурной формы деталей и т. д. Большое внимание ученый уделил и практическому использованию керамических деталей в строительстве, отмечая особые эстетические и экономические преимущества керамического архитектурного декора.

Особую заботу и интерес мастера вызывала древняя керамика. Одним из первых, еще с 1912 г., А.В. Филиппов занимался обследованием и обмерами монументальной керамики в различных городах России, участвуя в ее спасении и закладывая основы научной реставрации древнерусских керамических изделий.

Известно, что реставрация в России в современном понимании этого слова сформировалась лишь в XIX в., первую половину которого уже можно считать периодом ее зарождения. Полагаем, что осознание необходимости воссоздания подлинного вида изразцов и сохранение достоверных форм и подлинных качеств изразцов началось значительно раньше. Так, при ремонте собора Покрова Пресвятой Богородицы на Рву в Москве в 1683 г. часть старых изразцов из светлой глины с желтоватой, зеленой и оранжево-коричневой глазурью, поставленных во время кладки в 1555–1560 гг. на шатер центрального столпа, была заменена новыми изразцами. Пх сравнение показывает, что хотя при замене использовались изделия, выполненные из красной, а не светлой глины, и покрытием служила не прозрачная, а глухая глазурь, замена не внесла кардинальных изменений ни во внешний облик, ни в размещение изразцов⁹. В сущности, это самый ранний из известных нам примеров средневековой московской «реставрации».

Отметим, что именно А.В. Филиппов обратил внимание на более поздние копии изразцов на соборе Покрова на Рву, выявив реставрационную керамику XVII в. Он писал об изразцах: «Эти изразцы – двух типов: из светлой глины с прозрачной желтоватой, оранжево-коричневой и зеленой черепичной глазурью и из красной глины с глухими непрозрачными оловянными эмалями белого, желтого, бирюзового и синего цветов, дополненными прозрачной коричневой глазурью, через которую просвечивает красная глина. Второй тип изразцов чрезвычайно характерен для второй половины XVII в., когда производилась реставрация храма и его дополнительная обработка изразцовой «летописью» о его построении, поставленной вокруг приделов в 1683 г. К XVI в. мы можем отнести лишь первый тип изразцов – из светлой глины с прозрачной глазурью»¹⁰.

Ил. 1. А.В. Филиппов (11.02.1882-30.04.1956). Фото 1940-х гг. Частное собрание.

Одно из ранних упоминаний в документах о замене изразцов относится к 1786 г. и связано с упоминанием о починке в Кремле церкви Спаса, что за золотой решеткой. «По указу… мастеру Козьме Прокофьеву за зделание к церкви Спаса, что за золотой решеткой для делания гончарных обрасцов против старых, имеющихся на оной церкви…»¹¹.

Как видно, в большинстве случаев преобладавший принцип целостной реставрации и представление о возможности вполне идентичного повторения древней формы приводили к замене древних элементов новыми изделиями-копиями. Отметим, что это не являлось исключительно московской практикой, и многочисленные примеры свидетельствуют о столь же внимательном отношении к подлинным изразцам и идентичности созданных копий, например, в Ростовском кремле, Ярославле и других городах¹².

Вскоре появились отдельные примеры особого отношения к подлинным качествам образца. Это способствовало появлению новых реставрационных приемов, в первую очередь – докомпоновкам утраченных фрагментов, в том числе и в керамике.