Академик корабельной науки

В 1911 году первые русские линкоры «Петропавловск», «Полтава», «Севастополь» и «Гангут» сошли на воды Балтийского моря. Это были могучие корабли, построенные по последнему слову кораблестроительной техники.

Прошли многие годы. А корабли продолжали гордо плавать по водам Балтики и Черного моря.

Приветствуя в 1935 году экипаж линкора «Марат», (который раньше назывался «Петропавловск»), Климент Ефремович Ворошилов сказал:

«Ваш превосходный „Марат“ с честью несет социалистическую вахту в течение 18 лет».

В одной из своих статей Крылов, вспоминая слова К. Е. Ворошилова, писал:

«Этим приветствием товарища Ворошилова линейному кораблю „Марат“, этими словами я имею основание гордиться и считать, что данное мною в 1908 году обещание — построить корабли, которые возможно дольше останутся боеспособными и мощными, — исполнено».

ВСЕГДА ЗА РАБОТОЙ

Алексей Николаевич любил преподавать. Он с увлечением передавал свои огромные знания, свой богатый опыт широким массам молодежи. Когда в 1900 году ему предложили заведовать бассейном, он первым условием поставил, чтобы ему разрешили продолжать преподавание.

Он болел душой, что в России так мало высших учебных заведений, и тогда же, в 1900 году, подал в Морское министерство докладную записку о необходимости увеличить количество инженеров, подготавливаемых для флота. Записка эта послужила толчком для создания нового института. На окраине Петербурга, в Лесном, правительство решило построить Политехнический институт.

В институте наметили четыре отделения: кораблестроительное, металлургическое, электромеханическое и экономическое. Крылову предложили возглавлять кораблестроительное отделение. Но он был очень занят и отказался, хотя принял деятельное участие в составлении учебных планов и программ для вновь созданного института и потом читал лекции будущим кораблестроителям.

На пост руководителя кораблестроительного отделения, по совету Алексея Николаевича, был приглашен выдающийся корабельный инженер, известный своими теоретическими работами и практической деятельностью по проектированию и постройке судов — Константин Петрович Боклевский. Боклевский проявил большую энергию и умение в создании нового отделения и потом более двадцати лет оставался его бессменным руководителем.

После Великой Октябрьской революции кораблестроительное отделение Политехнического института было преобразовано в самостоятельное учебное заведение — Ленинградский кораблестроительный институт, который и до сих пор продолжает успешно готовить для нашей страны молодых специалистов корабельного дела.

Кроме преподавания Алексей Николаевич вел большую научную работу. С 1903 года он стал участвовать в работе физико-математического отделения Академии наук. Его сообщения об изобретенных им планиметре-топорике для измерения площадей фигур и приборе для решения уравнений были одобрены и приняты к напечатанию в трудах Академии. В то же время он продолжал разрабатывать новые научные проблемы по математике и теории корабля.

Однако с тех пор как Алексей Николаевич стал работать в Морском техническом комитете, времени для научной работы почти не оставалось. Мучила бесконечная канцелярская переписка. Ему, который так любил живую, творческую работу, приходилось заниматься, пометками на «одуряющих» «входящих» и «исходящих», составлять отчеты, отвечать на разные, иногда пустые, запросы, — словом, быть хотя и заметным, но все же винтиком в той громоздкой бюрократической машине, которая была характерна для царского строя.

Все это не нравилось Алексею Николаевичу. И, кроме того, ему неприятны были частые столкновения, которые происходили с морским министром. Они во многом не понимали друг друга. Если Алексей Николаевич требовал от судостроительных заводов быстрейшего строительства линкоров, министр был недоволен «недостаточно почтительным тоном» Крылова к председателю правления заводов. Когда Алексей Николаевич представлял к повышению в чине достойных, по его мнению, офицеров, министр задерживал производство.

В конце концов Алексей Николаевич осенью 1910 года подал рапорт об освобождении его от работы в Морском техническом комитете. Несмотря на то, что морской министр на другой же день вызвал Алексея Николаевича к себе и уговаривал взять рапорт обратно, Крылов остался тверд в своем решении.

Сразу же после ухода из Морского технического комитета Алексей Николаевич с удвоенной энергией принялся за работу: ведь вокруг назрело столько неотложных задач.