Акедия

Всё, что здесь говорится о монахах и богослужении, «божьем делании» в высшем смысле, разумеется, относится и к mutatis mutandis[312] любого делания. Пробудиться поздно означает начать свою работу скрепя сердце и в дурном расположении духа. Когда чувствуешь, что хочется закончить как можно скорее, лучше будет, напротив, завершить работу с величайшим тщанием. И когда ты не продвигаешься вперёд, следует «встряхнуть» себя. В сущности, это простые опыты житейской мудрости, хорошо знакомые каждому. Но немногие отдают себе отчёт в том, что нередко всё зависит от самых ничтожных вещей, которые могут, вызвав уныние и отвращение, отравить жизнь.

Житейская мудрость защищает от уныния, но когда оно уже поразило ум, требуются более действенные лекарства. Следуя учению отцов, Евагрий упоминает и такие средства, которые, на первый взгляд, приводят современного человека в растерянность. Первое из них упоминается чаще других – это слёзы.

Тяжела грусть и нестерпимо уныние, но слёзы пред Богом сильнее обоих[313].

Плакать можно по самым разным причинам, и слёзы слёзам рознь: они легко могут стать самоцелью и привести на грань безумия[314]. Слёзы, о которых говорит Евагрий, непосредственно связаны с молитвой. Ибо, по учению отцов, молиться, как ни странно, также означало проливать слёзы пред Богом:

Слезами в ночи призывай Господа,

и да никто не видит тебя в час молитвы,

и ты обретёшь благодать[315]

Когда ум зрит (наступление бесов), да ищет прибежища у Господа (…) и повторяет со слезами, обращая свой взор к небу: «Господи Иисусе Христе, сила спасения моего, услышь меня, поспеши на помощь мне. Будь мне Богом защитником, прибежищем спасения»[316]

Прибегай к слезам во всяком прошении, ибо Господу твоему благоприятна молитва, совершаемая со слезами[317]

Почему столь высоко ценится слёзная молитва? Почему Богу столь отрадно видеть, как мы в молитве проливаем слёзы? Ответ можно найти в самом Священном Писании. Слёзы великой блудницы[318], слёзы Петра после постыдного отречения[319] имеют то же значение, что и исповедь мытаря в храме: «Боже, милостив буди мне, грешному»[320]. Слёзы без слов – это исповедание того, что мы нуждаемся в спасении. Христос пришёл не для того, чтобы призвать не имеющих нужды в покаянии праведников, а чтобы призвать грешников, которые себя признают таковыми. Следуя святоотеческому учению, Евагрий настаивает на том, что слезами надлежит начинать всякую молитву, исповедуя тем самым свою греховность и нужду в спасении.

Начало спасения – самоукорение[321]

Слёзы, проливаемые в молитве, воздействуют не только на Бога, но и на нас самих, производя в нас перемены:[322]

Прежде всего молись о даре слёз, дабы посредством сокрушения смягчить свойственное душе твоей ожесточение и, исповедовав свои беззакония пред Господом, получить от Него прощение[323].

Ничто так не мешает обрести благодать Божью, как ожесточённость, присущая каждому из нас. Именно поэтому слёзы – неотъемлемая часть «практической жизни», то есть аскетического подвизания, его трудов, которые ведут к радости познания Бога[324]

Плод семян – жатва, а добродетелей – ведение. И как посеву семян сопутствуют слёзы, так и жатве – радость[325].

Разве в заповедях блаженства Христос не обещает радость плачущим[326]? Тогда становится понятно, почему Евагрий пишет:

«Дух уныния отгоняет благодатные слёзы, а дух печали сокрушает молитву.»[327]

Уныние – злейший враг слёз, которые проливаются в сердечной молитве, и чтобы смягчить эту «ожесточённость», остаётся лишь снова и снова искать прибежище в слезах.