Ах ты... дракон!

Альт, Бена, ульвиу, сета, живин — названия «сторон света» секторов в городах.

Убрать жаб получилось только со второй попытки — когда проклятые твари уже решили подзакусить и жадно накинулись на перелетных крыс, видимо, считая их мошками. К этому времени и те, и другие вымахали размером со свиней, поэтому зрители болели за магов. Тем более, что после первой попытки призванные твари оставили взаимные распри и явно призадумались о разнообразии пищи за счет включения людей. Пришлось объединяться, и то, если бы не какая-то горожанка, с перепугу засадившая по крысам ледяными сосульками, возможно, не обошлось бы без потерь. Хотя без них и так не обошлось — десятки горожан во главе с Правителем морщились и некоторое время жаловались на глухоту. Пало эта чаша миновала, и он откровенно оглохшим завидовал — от дикой смеси просьб, жалоб, требований, докладов и вопросов у него ломило в висках.

А еще требовалось отслеживать случаи смешения, будь они прокляты.

— По первому сегменту сигнал прошел, барьер закреплен! — вернувшийся Гэрвин был помят и растрепан, от проказливой ухмылки, с которой он «осматривал» оружие драконоловов, не осталось и следа. — Но Пало… потянем?

— Сектор бена — барьер закреплен.

Пало некстати отогнал мысль о том, что в городах, оставшихся от еретичков, приверженцев четырехбожия, барьеры ставить проще, чем в нынешних. Там улицы просто скрещиваются правильными четырехугольниками, никаких проблем. А здесь? Пять радиальных улиц расходятся от центра, причем каждая диаметральная (кольцевая) шире предыдущей, а на окраине они вообще почти бесконечные и тонут в переулках. Одно хорошо — волна действительно зародилась в центре, и на радиальных можно отмерить примерно одинаковое расстояние.

— Ульвиу готово, — глуховато отозвался Вида. — Только наши там задержались, на обратном пути, пожар тушат. А барьер на месте.

— И живин, — местный маг, припряженный «на помощь», чувствовал себя в обществе столичных магов неуютно и ронял слова по капле, будто соперничая с Видой по молчаливости.

— Сегмент сета задерживается. Там почему-то дальше хлестануло, Эвки Беригу говорит, что заданное расстояние прошел, но уровень магии все не спадает. Он до следующей кольцевой пройдет, передает, что края спаяет, чтоб не волновались, — Пиле Рубина в молчаливости упрекнуть было никак нельзя. Как и в особой тактичности. — А дальше что, Пало? Мы все здесь заперты, как в крысоловке. И ее вот-вот утопит. Что теперь?

Хороший вопрос. Тренированных магов под рукой — пять своих и семеро чужих, непроверенных. Новоинициированных — тысячи полторы-две приблизительно.

Сторожа против них — как стайка мышек против летучих крыс. Помощи ждать неоткуда, пятеро богов забери этого приблудного дракона и его выходки, если это действительно он…

Все, что могли вельхо в данных условиях — это окружить площадь с прилегающими улицами, отгородив их от непострадавших кварталов. Спасибо предполагаемому дракону, сил на это теперь хватало. Пока. Но если сейчас народ испугается в достаточной мере, то сначала будет давка и жертвы, потом новые отпечатки и новые жертвы, потом барьер попросту сметут, и дикая магия расползется по остальному городу… и чем это обернется, предсказать невозможно.

Что делать?

Накрыть площадь сонными чарами?

Не хватит сил. И даже если хватит… стоит сонным знакам столкнуться с бесконтрольной магией, и новое смешение может рвануть так, что жители возмечтают о землетрясении, снежной лавине и массовом налете драконов. С ними хоть ясно, что делать. А здесь? Никто из их команды и близко ни с чем подобным не сталкивался!

Здание, в котором охотились драконоловы, снова сотряслось от крыши до нулевого этажа, и окна с дверями опять «поплыли», то суживаясь, то расширяясь. Два верхних вообще решили поиграть в «догоняшки», весело перемещаясь по фасаду. Три местных вельхо пытались спасти жильцов, но судя по извергавшимся из двух окон молниям, те спасаться не спешили.

Пятеро богов!

Вельхо не относился к истово верующим, в каждом чихе видящим знак божественной воли, и когда в ответ на весьма горячее поминание боги откликнулись на его призыв, он этого сразу не распознал. Прямо скажем, на первый взгляд божий отклик выглядел весьма обыденно.

— Вы собираетесь что-то делать? — пожилая дама, та самая, которую он недавно заметил в толпе, видимо, уже отправила письмо туда, куда хотела, и сейчас, держа за руку невысокую девочку, пристально смотрела на него, требуя ответа. — Это ведь ваша обязанность? С минуты на минуту начнется давка!

Пало владел собой хорошо. Поэтому удивление, что горожанка сама подошла к вельхо-расследователю, на его лице не проступило. Старая женщина явно была из Поднятых, а, возможно, и из Возвышенных — прямой взгляд, строгая осанка, плечи, укрытые вязаным кружевом, за которое в столице не раздумывая отдали бы не меньше тридцати целиков.

Поэтому (а также из уважения к старости, и главное потому, что дама тревожилась не о себе, и это было заметно) голос у Пало был мягче, чем обычно:

— Почтенная оши, все очень сложно. Но мы сделаем все, что в наших силах.