Ахейцы. Книга третья

– Точно говоришь. Всю жизнь трусил, а тут на тебе – рьяно поддерживает его собеседник – вся в прорехах хламида едва прикрывает тощую грудь высокого парня – он вскочил, расплескивая вино, чтобы точнее выразить переполнявшее его возмущение – Натерпелись мы от него… Ничего хорошего при нем не видели

– Хорош или плох был Эврисфей – не тебе судить. Молод еще. – мощным басом вступает в разговор объемных размеров гражданин, с золотой цепью на шее. – Что ты вообще видел?

– Теперь конечно, теперь каждый может выступать – поддерживают его за соседним столиком, окончательно разбивая в пух и прах мнение молодого парня – Что угодно можно болтать, когда человека уже нет – что ты раньше то молчал? Боялся, небось? Выходит – ты сам такой же трус, как наш Эврисфей

Волна смеха проносится по залу, народ зубоскалит, покрасневший парнишка усаживается на место, явно раздосадованный, что его так осекли, а над столами звучит чья-то фраза -

– Какие сами – такой и царь.

– Что ему, Эврисфею нашему оставалось то, в окружении таких сильных соседей? Там спартанцы жмут, оттуда Пелоп наседает – того и гляди приберет к рукам Микены – он еще выкручивался как-то, независимость сохранял – говорит хозяин заведения, плотный, белобрысый мужчина лет пятидесяти.

– Да, умел Эврисфей лавировать между соседями – соглашается грузный посетитель с окладистой бородой. – Только большей частью он заискивал перед всеми, всю жизнь боялся… И ведь, согласитесь – было чего бояться.

– Потому и Микенам жилось до сих пор не сладко. – другой собеседник, более спокойный, потрезвее остальных, стряхивает хлебные крошки с курчавой бороды. – Силы нам не хватает, мощи… Всегда боятся сильного, а такому, как наш Эврисфей только и оставалось, что хитрить, да изворачиваться.

– Какой бы ни был Эврисфей – а почтить его надо по-людски… Умер человек, погиб достойно, на поле брани – неужто Микены не смогут отдать ему последнюю дань уважения – царь все-таки – звучит мнение за соседним столом.

Фиест, постояв на пороге, наконец, проходит в зал, устраивается на самом краешке скамейки. Не столько народ послушать, сколько согреться не мешало бы, и провести остаток вечера спокойно хочет уставший от скитаний по микенским улицам Фиест – а удобнее всего это сделать здесь, среди простых людей, на окраине города, в маленьком убогом кабачке, где его никто не знает, куда занесло-то его случайно – и в самом деле – никто не обращает внимания на Фиеста – разве только шустрый босоногий мальчишка, что подает вино посетителям. И вот уже кувшинчик молодого вина стоит перед ним, а кабачок, тем временем, продолжает жить своей жизнью – потемневшие от времени приземистые широкие столы уставлены кувшинами разбавленного вина, ячменные лепешки лежат горкой на широком, грубой работы, блюде, и народ, то и дело опустошая чаши, обсуждает последнюю новость горячо, зачастую неистово, все более увлекаясь и споря -

– Не стоит он того, как хотите – не стоит – срывается парень в драной хламиде – Никудышный был царь

– Откуда ты взялся, такой злобный? Молодой, а вон какой неугомонный. Заруби себе на носу – любой человек стоит, чтобы его достойно проводили в последний путь. А тем более – царь Микен.

– Конечно. – со знанием дела вновь вступает в разговор бойкий старичок с козлиной бородкой, вполне уверенный, что он лучше всех присутствующих разбирается в микенских традициях. – Сначала, как водится, игры объявят в его честь. Целый день лучшие атлеты города будут состязаться в память о нем. Потом, вечером зажгут костер погребальный – торжественно наградят победителей, а на завтра, прямо с утра все граждане соберутся на площади перед дворцом – царя нового выбирать. Такой порядок в Микенах.

– Что ни говори, а мне жаль Эврисфея – сидел бы дома – жив бы остался. Понесла его нелегкая на войну – вздыхает невпопад разомлевший от вина гражданин с золотой цепочкой. – Был человек – и нет его уже…

– Да что сокрушаться, по тому, кого уже нет? Дальше нужно смотреть. Новый царь нужен Микенам. Такой, как Атрей. – это мнение низенького лысого человечка с круглым лицом, до сих пор молчавшего.

– Он же пришлый, как он может блюсти в полной мере интересы Микен? – набрасывается на него высокий парень.

– Так правит же. И довольно разумно. – парирует лысый человечек.

– Одно дело – исполнять обязанности, совсем другое – править самому. Откуда он может знать, в чем нуждаются микенцы? – возмущается парень в драной хламиде.

– О чем это ты? Сам, что ли метишь на микенский трон? Сиди уж… Атрей – как раз то, что нам надо, давно все об этом говорят. Он достаточно молод, энергичен…

– И город сможет защитить, случись что – подхватывают за соседним столом.

– И одной проблемой меньше – он же сын Пелопа – а значит, не будут Микены бояться хотя бы одного своего соседа

– И узнать мы его вполне успели – даром, что молод – решительный, мудрый Я за Атрея. – заявляет тучный, хорошо одетый мужчина.

– Да никто не против – у любого в Микенах спроси – каждый ответит – Атрей пусть правит. – поддерживают его остальные.