ГЕНЕРАЛ. Или другого купите! (
ДЕРЖАВИН. Вылечим.
ГЕНЕРАЛ. Чтобы был слон, а не то… смотрите, Державин!
Державин исчезает.
ГЕНЕРАЛ. Два лимона зеленых… А на Акимудах у них, наверное, сейчас подрастает сахарный тростник.
КУРОЕДОВ. Я без Зяблика, товарищ генерал, не справлюсь. Мне для борьбы с Акимудами нужна Зяблик.
ГЕНЕРАЛ. Заладил! Сходишь в цирк и езжай за Зябликом. Где она?
КУРОЕДОВ. В тюрьме!..
ГЕНЕРАЛ. Как в тюрьме?
КУРОЕДОВ.
ГЕНЕРАЛ (
Появляется Державин.
ГЕНЕРАЛ. Ну, как там слон?
Посольство Акимуд.
ПОСОЛ. Вы, Клара Карловна, когда с агентом в цирк пойдете, помните, что вы – женщина.
КОНСУЛ. Я – женщина… Я – женщина… В каком смысле помнить?
ПОСОЛ. В том смысле, что вы можете случайно узнать, зачем вам нужны груди.
КОНСУЛ. Я жду ваших инструкций, господин Посол!
ПОСОЛ. Я вам скажу одну вещь. Россия для Акимуд является на сегодняшний день центром вселенной. Мы хотим, чтобы этот центр был счастлив. Возможно, мы здесь привьем
КОНСУЛ (
ПОСОЛ. Действуйте по обстоятельствам.
КОНСУЛ. Женщинам на первом свидании, даже в России, груди не нужны!
ПОСОЛ. Даша, она права?
Даша приближается к дипломатам.
ДАША. Честно? Еще как нужны!
КОНСУЛ. Вы – циники! Цирк! У меня душа поет! Поймите, я иду с ним в цирк, а не… в ресторан, например!
ПОСОЛ (
КОНСУЛ. Не вы ли мне говорили, что у русских больше души, чем тела? Тем, говорили вы, они нам и интересны.
ПОСОЛ. Русские многим, чем интересны… (
КОНСУЛ. Но сначала для смелости я хочу чего-нибудь выпить.
ПОСОЛ. Даша! Идите сюда! Принесите нам выпить!
ДАША. А что вы хотите?
ПОСОЛ (
Особенность твоей жены, как, впрочем, и других женщин, состоит в том, что она может резко, в один день поглупеть. Слышно, как крошится ее сознание, как оно делается кашицей. Присмотрись к ней: она вся дергается, неожиданно хохочет и довольно дико озирается. Изо рта у нее вываливается лиловый язык.
Ты спрашиваешь ее, например, сколько сейчас времени. Она – в ответ: какого времени? – Ты терпеливо: который час? – А как ты думаешь? – Что это значит? – А как ты думаешь?
Она хочет питаться твоей головой – «а как ты думаешь?» – своей ей уже не хватает. Беда глупости подкатывается к женщине обычно к пятидесяти годам и не щадит почти никого. Глупея, она начинает хуже слышать, и у нее возникает желание часто и громко петь, рассуждать о политике, говорить гадости о Венеции, ненавидеть Америку. Но иногда глупость парализует ее гораздо раньше – глаза у нее и в тридцать, бывает, мутнеют, подергиваются ряской, на кухне гром посуды. И не в Америке, а в кошке Нюрке она находит своего главного врага.
Мужчины тоже глупеют, и за ними водится это несчастье, но они глупеют неторопливо, как седеют, я бы даже сказал, величаво. Мужские мозги изнашиваются, как шестеренки. А вот мозги жены могут затупиться, как кухонный нож.
В моем детстве по московским дворам ходили точильщики, собирали у хозяек ножи, точили на первобытном станке так, что искры летели. Точильщики и старьевщики были последними российскими предпринимателями в разгар социализма. От их присутствия жизнь становилась теплее. Где тот точильщик, который вернет твоей жене прежние мозги?
Некоторые думают, что этим точильщиком может стать любовник. Ты, в свой черед, становишься бесноватым старьевщиком. Твоя жена, возможно, поглупела от отсутствия любви. Если ты ее разлюбил, она могла поглупеть исключительно только в твоей голове, а на самом деле остаться такой же умной и восторженной, как всегда. Ты ее придумал однажды, ты ее и разобрал на куски. Ты взглянул на безвольный подбородок, на жирный нос или увидел в ванне голой, с жидкими сиськами, и все – разлюбил, как отрезал. Вместе с твоим любовным разочарованием из жены выпорхнули мозги, которых, возможно, вообще никогда не существовало.