Аккорды мракобесия. Том I

Он пытался подвести научную базу. У людей с ученым именем эта статья вызывала только смех, поскольку Ленин был таким же ученым, как и скрипачом. Не стоит приводить текст этого научного опуса, поскольку, читая его, можно заснуть уже на первой странице. Члены ЦК ее тоже отвергли: они хорошо прижились у Временного правительства и, возможно, поняли: Ленин рвется к власти не зря. Он хочет сесть в царское кресло и руководить Россией единолично, но занять это кресло он намеревается ценой их жизни, пойти в бой на их спинах, а сам, как любой еврей, будет прятаться за углом и руководить оттуда. Все знали его невыносимый характер.

Но Ленин не сдавался. Он вызвал Кацнельсона члена ЦК партии и, не подав ему руки, усадил в кресло и сказал:

− Вот тебе обе мои статьи, учи наизусть. Не выпущу, пока не сдашь экзамен.

− Да я, да они, да мы… ничего такого. В общем, давай попробую.

− Вы все отступники, меньшевики, эсеры и прочая еврейская шваль. Зря я на вас делал ставку.

− Но ты же, Володя − наш, куда тебе деваться? Ты ненавидишь русских, как и мы все. Русских надо давить как мух, уничтожать, как крыс. Правильно говорит Бронштейн: Россия должна стать выжженной пустыней, а потом мы заселим пустыню евреями.

− Пока этого нельзя делать. Если увидим, что пожар революции охватит и друге страны, тогда мы русских начнем уничтожать поголовно. Как получится, что из этого выйдет, никто из нас сказать не может. Я, как стратег, предсказываю худший вариант развития событий. Россия может стать опытным полигоном, революцию можно продвигать на запад, используя русских рабов, то бишь, российский пролетариат. Ты пока учи только одну статью «Марксизм и восстание».

19

Художественный вымысел этой главы противопоставлен коммунистической лжи. Скажем, когда Антонов — Овсеенко со своими бойцами зашел в Гранатовую палату, чтобы арестовать министров временного правительства, министры, как ни в чем не бывало, пригласили их присесть и даже напоследок распивали вместе. В действительности такого, конечно, не было и не могло быть. В этом эпизоде показана культура представителей старого режима на фоне ленинских гопников, недавно выпущенных из тюрем. Большевики выдавали это быдло за народ. Народ брал власть! А руководил народом великий, мудрый…

Авторское.

— Да я в этой статье ничего не понимаю. Ты, либо наглотался чаю, либо накурился, либо Инесса тебя не пустила под одеяло. Что ты там набаламутил, ты хоть сам понимаешь смысл этой белиберды, − все более наглел Кацнельсон, будущий Свердлов, чьим именем будет назван Екатеринбург. Глаза его торжествовали, смеялись над своим боссом, в них светились загадочные огоньки, которые ленинский гениальный прищур пока прочитать или вскрыть не мог.

− Видишь ли, Янкель, − сказал Ильич с ноткой злости и даже ненависти сверкнувший в глазах, − я по природе философ. И политик, и философ, и предсказатель, а вы, мои котята, этого не понимаете и позволяете себе, черт знает что. Как только я стану верховным правителем России, я вас зажму, да так, что вы начнете прикусывать языки. Вот ты, к примеру. Чего ты упираешься, почему ты не говоришь «б», после того как я произношу «а»? Чего тебе не хватает, а?

− Б…б…б…б…б! сдаюсь, сдаюсь, − произнес Кацнельсон, поднимая обе руки вверх и подражая Ленину в хохоте. Кацнельсон был не только умный, коварный, но очень хитрый еврей. Он никогда не переступал красную черту. И тут он понял: дальше нельзя, можно натворить беды, Ленин может его выгнать. И смягчился, стал податлив.

− Хорошо, Янкель, зачет ты сдал. Твой хохот точь в точь, как у меня. Пойди, расскажи всем членам ЦК, ленинского ЦК, что каждый член будет учить мои статьи наизусть и сдавать экзамен. Внуши им: Керенский слабый премьер и разобраться в такой сложной обстановке ему не под силу. Февральская революция, отречение царя, война с Германией и многочисленные внутренние черви, подтачивающие организм страны изнутри, требуют решительных мер не только для успокоения общества, но и для обеспечения народа всем необходимым. Кроме этого, — понизил Ленин голос до шепота, — я тебе выдам секрет. Только тебе одному. Если продашь, пойдешь под гильотину. Твоя умная голова, а я это ценю, слетит с твоих плеч. Цени мое доверие к тебе. Ни одной сволочи из нашего ЦК я этот секрет не открою, только тебе. Поклянись, что не продашь.

— Клянусь…Лениным, — произнес Янкель и начал дрожать.