Аккорды мракобесия. Том I

Удалось обнаружить воспоминания дворянки Вендрих: «Город имеет мертвый вид», «народ бледный, хмурый, исхудалый»; «на каждом шагу увидишь упавшего человека или лошадь…». Скудные пайки и баланда в столовых прокормить не могут, а цены на толкучке огромны. В результате — резкое повышение смертности: «О болезнях и эпидемиях никто не беспокоится, и даже не знают, отчего умер человек. Умирает просто, не болея, очень часто на ходу…»

Еще одно яркое описание нищеты петроградцев принадлежит баронессе Марии Дмитриевне Врангель (1858 — 1944): мемуары называются «Моя жизнь в коммунистическом раю».

Белый генерал Юденич замыслил освободить Петроград от красной чумы и двинул свои войска к Петрограду. Но силенок не хватало. Остальные белые генерали не спешили на помощь, а красные двинулись как саранча. Они оказались не только жестокими, но и мобильными, голь не желала упустить власть, да и наемники не дремали, особенно латыши. Оставалась одна надежда на восстание питерцев, но питерцы чего-то ждали. То ли надеялись на чудо, то ли были голодные настолько, что не хватило сил взять вилы в руки, толи на то, что белый генерал Юденич победит, войдет в город с победой, а они едва слышно произнесут ура. Юденичу пришлось отступить в сторону Эстонии, где его ждало предательство.

Стыд питерцев за свое головотяпство вылился позже, как это бывает на Руси в анекдот о том, что их головотяпство чистая случайность, что такие случаи играют роль в исходе крупных военных сражений. Стоило, дескать, Юденичу продвинуться еще на километр вперед или подать сигнал в виде выстрела, восстание горожан непременно началось бы. Но этого не случилось, и это привело к тому, что народ не поддержал армию Юденича.

А ведь это была последняя возможность. Вскоре город будет переименован, его имя нагло украдено у основателя Петра великого и отданно маленькому идиоту, с бегающими глазами и бородкой, приподнятой кверху, деяния которого привели к невероятному разгрому и грабежу бывшей столицы России.

32

«Этот жид был известный Янкель. Он уже очутился тут арендатором и корчмарем; прибрал понемногу всех окружных панов и шляхтичей в свои руки, высосал понемногу почти все деньги и сильно означил свое жидовское присутствие в той стране. На расстоянии трех миль во все стороны не оставалось ни одной избы в порядке: все валилось и дряхлело, все пораспивалось, и осталась бедность да лохмотья; как после пожара или чумы, выветрился весь край. И если бы десять лет еще пожил там Янкель, то он, вероятно, выветрил бы и все воеводство. Тарас вошел в светлицу. Жид молился, накрывшись своим довольно запачканным саваном, и оборотился, чтобы в последний раз плюнуть, по обычаю своей веры, как вдруг глаза его встретили стоявшего позади Бульбу. Так и бросились жиду прежде всего в глаза две тысячи червонных, которые были обещаны за его голову; но он постыдился своей корысти и силился подавить в себе вечную мысль о золоте, которая, как червь, обвивает душу жида»…

Н. В. Гоголь, писатель

Эйфория небольшой кучки ленинских соратников, захвативших власть длилась с утра до позднего вечера 25 октября 1917 года. Выпустив известие под названием «К гражданам России» в котором сообщалось, что власть находится в руках большевиков, все ждали второго открытия «Второго съезда советов». Он открылся поздно вечером того же дня. На этом съезде были представители и других партий, но большевиков — больше всех. Представители других партий обиделись и покинули форум, и руководство этим съездом перешло в руки большевиков. Этот съезд покинул и Мартов — Цедербаум. Позже он говорил, что партии, покинувшие второй съез советов добровольно отдали власть большевикам. У ленина — улыбка до ушей. Он тут же вскочил на трибуну и произнес очередную маловразумительную речь. Коммунисты приняли ряд декретов — о мире, о земле, о власти, закрепив таким образом власть коммунистов на ближайшие сто лет. Партии, добровольно покинувшие съезд добровольно отдали коммунистам власть. Об этом несколько позже высказал сожаление Мартов.