Аксум

Птолемей принял финикийца в просторном зале недавно выстроенного дворца, выполненного в сугубо греческом стиле. Внутри всё здание было расписано цветными фресками в зелено-красно-синих тонах. Высокие своды, украшенные растительным орнаментом, поражали величием, а голые статуи, расположенные на портиках, подчёркивали роскошь общего убранства зала.

В это время Египет был богат и силён, славился своей культурой. Сейчас наступила эпоха его расцвета, и Птолемей Первый правил зажиточным и мощным государством. Не с руки ему опасаться какого-то дикаря, что пришёл из глубин Африки. Много их Египет перевидал в своё время. Но посылать армию, чтобы разобраться с этим выскочкой, Птолемей не считал нужным.

На днях пришло известие, что Мероэ пала. А посол финикийцев оказался тут как тут, что же, может, оно и к лучшему, ведь не просто так финикийцы собрали наёмное войско и отправили его в Куш.

— Введите его! — отдал Птолемей приказ своим царедворцам.

Посол терпеливо ожидал за дверью и, как только ему разрешили войти, направился в зал. Дойдя до Птолемея, восседавшего на богатом троне, он остановился за пять шагов от него и низко склонил голову. Одет посол был в просторные походные одежды, ликом смугл, бородою богат, а ум свой никому не показывал.

— Приветствую тебя, о Великий правитель достославного Египта! Да будет твоё правление долгим, а жизнь вечной! Да будут всегда у тебя силы на государственные дела, радость приносящие! Благодарю тебя, что принял ты меня, раба твоего и данника обязательного. Да вечно славится Египет и твоё правление в нём! Правитель Карфагена шлёт тебе пожелания здоровья и благоденствия твоему царству моими устами и молится Баалу за твоё здоровье, — и посол низко склонил курчавую голову.

Птолемей изобразил на лице холодную улыбку.

— Я принимаю его поздравления, да будут ярки дни его жизни и сопутствует успех его делам и его городу, но что тебя привело ко мне в неурочное время, посол? Неужели, только желание сказать свои здравицы⁈ Или другая нужда велела прийти и рассказать мне о ней?

— Да, правитель Карфагена просит тебя, о Великий, дать проход войскам, собранным для одной цели: поквитаться с нынешним царём Аксума, дабы вернуть духовные сокровища своего народа, спрятанные когда-то в храме Баала в далёкие времена. Вождь дикарей, что сейчас стал царём Аксума, захватил их, перебив всех участников великого похода за ними. Это случилось почти три года назад, и с тех пор мы ищем их.

— Ты представляешь только Карфаген или и другие города-государства?

— Я представляю все города-государства, они все выделили деньги на наёмников.

— Так ты только просишь разрешения пройти собранному вами войску или оказать вам в том содействие?

— Никто не откажется от содействия, ведь сейчас Аксум угрожает захватить весь Куш, и если тот уже проиграл первое сражение, то проиграет и второе. Дальше они уткнутся в Египет, и только твоя воля, Великий, и твоё миролюбие не даст ему возможность захватить полностью Куш. Мы понимаем это и потому взяли на себя труд остановить его и заодно отобрать наши сокровища.

— Дело Куша — защитить себя, у меня нет с ними военного договора, и они вольны защищать себя сами, а моё миролюбие зиждется на сильной армии, готовой в любой момент разгромить любого противника, тебе ли это не знать, посол?

При этих словах финикиец тут же склонил голову и всем своим видом показал, что полностью согласен со сказанным.

— Сколько у вас сил? — продолжил Птолемей.

— Три тысячи наёмников и ещё столько же мы наймём, как только окажемся за пределами Египта.

— Царь Аксума осадил Мероэ, как сообщил мне вчера гонец, не исключено, что он уже взял его или возьмёт, но если он проиграет, что тогда станет делать правитель Карфагена?

— О, тогда мы пойдём вслед за Егэром, пока не вернём себе сокровища и не освободим от его правления покорённое царство.

— Понятно, это меня тоже устроит, караванный путь в глубины Африки за последний год зачах, и поток благовоний, золота, драгоценных камней и слоновой кости истончился. Мне нет дела до Куша и его судьбы, но мне не нравится, что какой-то дикарь станет исподволь влиять на моё государство. Мне нужны его знания, ходят слухи, что вождь дикарей искусный врачеватель, и что он родом из тех мест, которые знакомы и карфагенянам.

— О, Великий! Много разных людей живут в пределах наших полисов, и каждый день они уходят и приходят, но я ни разу не слышал о таком человеке. Может, это и правда, а может, и ложь. Об этом скажет только сам Егэр, когда мы его поймаем.

Птолемей усмехнулся, города-государства финикийцев подчинялись Египту, но при этом имели самоуправление. И первый раз он услышал, что они собрали целое войско, пусть и совсем небольшое, для того, чтобы дать отпор какому-то дикарю. Видимо, дело того стоило, а он даже не знает, как ему лучше поступить. С одной стороны — это весьма выгодно, а с другой стороны, почему он ничего не знает об этих духовных скрепах?

— Что это за духовные сокровища, ради которых вы собрали целое войско?