Акт исчезновения

На парковочном счетчике не осталось ни минуты. Прищурившись, гляжу на выцветшие цифры. Время истекло двадцать минут назад. Какого черта она не спустилась и не продлила его раньше? Видимо, неправильно рассчитала время. К счастью, штраф пока не пришел. Оглядываю улицу в поисках автоинспекторов, но не представляю, как выглядит калифорнийский автоинспектор, поэтому быстро сдаюсь. Да и все равно никого нет.

Внимательно читаю информацию на парковочном счетчике. Я оплатила два часа стоянки, когда приехала сюда. Но здесь ничего не сказано о превышении максимального срока стоянки, так что перегонять ее машину на другое место, слава богу, не придется. Мне вдруг приходит мысль, как это взбесило бы меня и отняло кучу времени, потому что вся парковка забита. С какой стати Эмили вообще предложила мне это сделать? И с какой стати она дала совершенно незнакомому человеку свою банковскую карточку? Наверное, мы обе легко сдаемся, если надавить, а в нашей профессии это не сулит ничего хорошего.

Роюсь в ее бумажнике, удивляясь, зачем я вообще это предложила. Может, почувствовала себя обязанной… Даже не знаю. Я не могла не заметить, как от ее крутизны не осталось и следа. Эмили повела себя по-другому: ей стало по-настоящему страшно. Наверное, это прослушивание для нее важнее, чем для меня. Хотя не стоит забывать, что я предложила помощь не только ради нее. Я просто не хотел идти первой, не подготовившись.

Вставляю ее карточку в щель, выбираю на счетчике еще один час, он набирает обороты и показывает 1.45.

А потом в приподнятом настроении возвращаюсь в офис для кастинга.

7 Роуз, как ее ни назови

Среда, 10 февраля

Четыре новых Роуз поворачиваются ко мне, когда я снова вхожу в приемную. Эмили нет. Смотрю на часы. Прошло около пяти минут, так что она еще здесь.

Хорошо, что есть время еще раз просмотреть свои сцены. И тут спохватываюсь: а где сумка? Кровь приливает к лицу, ведь там все – бумажник, ключи, телефон… Стараясь не думать, что же, черт побери, делать, если я их потеряла, вскакиваю со стула и мчусь наружу. Меня провожают любопытными взглядами, но, к счастью, выскочив из двери, я сразу вижу свою мягкую кожаную сумку, надежно прижатую к подлокотнику скамейки. Катастрофа предотвращена. Хватаю сумку и спешу назад, к глазеющим на меня Роуз. Сажусь, не обращая ни на кого внимания, достаю листки сценария, вздыхаю и в последний раз пробегаю глазами сцены.

Через несколько минут дверь комнаты открывается, голоса становятся громче. Значит, Эмили закончила. Верну ей ключи и бумажник, прежде чем войду. Может, обменяемся телефонами и выпьем кофе… Было бы здóрово иметь здесь подругу – наверняка она помогла бы мне сориентироваться в Лос-Анджелесе. В последний раз гляжусь в старое пятнистое зеркало на другом конце приемной, приглаживаю волосы и поправляю шелковую блузку, когда они выходят из комнаты для прослушивания.

Но это не Эмили. Актрису, которую провожает кастинг-директор, я раньше не видела. Они прощаются, а я таращусь на них в недоумении. Даже вытягиваю шею, чтобы заглянуть за их спины, в надежде увидеть Эмили. Совершенно непонятно, почему директор вышла с другой актрисой. Комната позади них пуста. Наверное, Эмили в другой комнате. Или она пробуется не на Роуз Этвуд…

Внутри начинает шевелиться смутный страх. Странно. Я стараюсь сообразить, на кого она могла бы пробоваться. Может, на Мелайю Тулли, бортового врача? Я оглядываю приемную: похоже, на эту роль никого. Мелайя явно латиноамериканка, так что Эмили не подходит.

Актриса, которая не-Эмили, поворачивается и берет свои вещи со стула. Я все еще сжимаю ключи от машины Эмили.

– Миа здесь? – Кастинг-директор отрывает взгляд от списка.

Проклятье. Встаю, натянуто улыбнувшись, сую ключи в карман.

– Да, это я.

Улыбаюсь, успокаивая себя, что все нормально. Она просто в другой комнате. Они отстали от графика и начали использовать обе комнаты. Наверное, так.

Расслабляю плечи и, оставив куртку и сумку, направляюсь в комнату для прослушивания, попутно пытаясь выбросить из головы все не имеющее отношения к Марсу.

Через двадцать минут возвращаюсь в приемную; глаза привыкают к дневному свету, пульс еще часто бьется после моего вопля в безлюдную бездну космоса. Помещения для кастинга, наверное, звукоизолированы: я не слышала, чтобы кто-то из предыдущих Роуз кричал в конце прослушивания. Окидываю взглядом приемную в поисках Эмили.

Ее нет.

Выхожу на улицу к скамейке, но она стоит пустая под теплыми солнечными лучами. Может, Эмили пошла в туалет… Возвращаюсь и снова оглядываю приемную. Одна из Роуз с любопытством смотрит на меня, в это время вызывают другую Роуз.