Акциденция

Ну что сказать? Только то, что в первое же мгновение я отчасти понял, почему во мнениях женщин ее окружает некоторый негатив. Но так же пришло понимание, что для мужчины она гораздо опаснее…

Будучи человеком взрослым, к тому же не обремененным какими-то обязательствами, супружескими или даже отцовскими, с женщинами я строил отношения так, как получалось по обстоятельствам. Но, имея голову на плечах, всегда разграничивал выпадающие возможности. То есть, в жизни моей в основном случались те женщины, которые и сами не тяготели к этим, выше упомянутым, обязательствам — они не ждали ничего от меня, но и не расположены были расщедриваться на что-то сами.

Вполне легко, часто — достаточно красиво, но и ничего более — вот правила, по которым обычно складывались мои взаимоотношения с женщинами.

Не то, чтобы я принципиально не стремился к стабильности или не хотел семьи, но как-то все происходило именно так, как происходило. Да и девушки, той, с которой я пожелал бы заполучить более тесные отношения, мне как-то не встретилось до сих пор. Какой она должна быть, что бы мне захотелось связать с нею свою жизнь, я понимал смутно, но вот то, что женщины, с которыми меня до сих пор сводила судьба, не совсем те, осознавалось четко.

И как раз именно это обстоятельство позволило мне определить, что Любовь Михайловна именно из тех, вышеописанных женщин. Притом, самый опасный из них вариант — она не просто не ждала ничего от мужчин, она брала все, что ей нужно, без их разрешения. Вернее, оно само падало ей в руки, без какого-либо усилия с ее стороны. А так как юна она не была, то приходила мысль, что это прекрасно осознается и пользуется на пользу себе, без зазрения совести.

Почему так сразу, категорично и без малейшего сомнения я записал нашу жиличку именно в такие — опасные женщины? Да потому, что стоило бросить на нее взгляд, как во мне, мужчине в общем-то выдержанном, все вмиг всколыхнулось и устремилось к ней. Да, вот такое иррациональное и не осознанное желание, совершенно не сообразующееся с тем, что разум это все фиксирует и пытается противостоять.

Не знаю, часто ли попадаются подобные женщины другим мужчинам, или только мне так «везет», но эта «дама-мадама», как назвала ее Марфуша, была уже второй в моей жизни. А потому, ошибиться в отношении нее, я не мог.

Что, собственно, и начало подтверждаться сразу, стоило мне только к этому придти.

— Николай Алексеич, как я понимаю? — с ходу спросила она, едва переступив порог кухни.

При этом взгляд ее был оценивающим и цепким, а вот улыбка, как первое подтверждение моих догадок о ней, тягучей, масляной и не имеющей ничего общего с простой приветливостью, положенной при знакомстве впервые встретившихся людей.

— Наслышана, наслышана… а я Любовь Михална, — и протянула мне ладонь четким, уверенным движением.

При этом женщина слегка наклонилась в мою сторону, отчего серая юбка, и так сидящая на ней достаточно ладно, обтянула бедра плотней, а расстегнутая на одну пуговку блуза из какого-то тонкого материала, просела в ложбинку между высокими и полными грудями.

— Будем знакомы, товарищ первый секретарь, — я встал со стула и пожал предложенную руку.

Ладонь была одновременно крепкая и мягкая, и в моих пальцах она как-то по трепетному дрогнула, превратив тем самым обычное рукопожатие в нечто более интимное.

— Ой, давайте не будем, Николай Алексеич, мы все же дома сейчас! — и женщина хохотнула низким, вибрирующим виолончельной струной, смешком.

Меня аж дрожь пробрала… надеюсь шевельнувшиеся на загривке волосы не заметил никто… ха-ха, хм, нужно держать себя в руках.

— А то работа там, работа здесь, а отдыхать где тогда? Правильно я говорю?! — меж тем, опытным чутьем она прекрасно пресекла мое состояние и… расслабилась, взгляд сразу потеплел и потерял въедливость, — Ох, как жарко у тебя тут Марфуш, — переключилась она на мою родственницу, — но пахнет-то как хорошо! С чем пирожки у нас нынче?

Ну да, на Марфу она переключилась, но и меня… вернее мое мужское внимание, отпустить не пожелала — естественным таким, даже машинальным движением расстегнула еще пуговицу на блузке и провела ладною по шее вниз, прогибая тонкие пальцы и чертя ими по ключице.

— С творогом, — буркнула моя родственница в ответ.

— Откуда творог? А, опять Алина Андревна где-то подработала, помимо основного места? А потом еще и оплату продуктами взяла? Ха-ха, да не пугайся ты так Марфуш, шучу я — шучу, не скажу никому, ты ж знаешь! Мы в одном доме все-таки живем — считай, одна семья! — и при этом на меня искоса посмотрела.

— Да что вы, Любовь Михална, и не думаю я ничего такого. Идите, оденьтесь полегче, а то и правда, душно тут, а я окошки пока поширше открою, сквознячок устрою, к вашему возвращению авось и протянет.

— Ага, так и поступлю, — мило улыбнулась нашей хозяюшке та и пошла на выход из кухни.

Марфуша выглянула ей вслед, потом послушала, как скрипят по ступеням удаляющиеся шаги: