Акциденция

И капитан, недолго думая, сдернул штиблет с ноги… под ним оказался рваный полосатый носок, совершенно невозможного красно-зеленого цвета.

— Негоже это, с покойника снимать, — прогудел возница, который сначала с интересом, а потом и с неприязнью посматривал на наши действия.

— Это, милый мой, не «с покойника снимать», а сбор улик по делу об убийстве. Разницу чувствуешь? — строго ответил ему капитан.

— А, ну тогда ладно, — согласился тот и успокоился, а потом залез на облучок и, обернувшись, спросил:

— Поехали что ли? Куда, в госпиталь? — и дождавшись утвердительного кивка, тряхнул вожжами, — Но!

Мы же все взобрались на вторую телегу, на которой лежали раненные, и отправились следом. Солдаты, те, что не пострадали, остались охранять склад до утра, а потому и Сашок с нами поехать не смог. Он стоял и смотрел нам вслед, и вроде как, откуда-то из-за своего бока, явно таясь, помахал рукой даже. Что навело на мысль, что мальчишка запал на кого-то из наших девчат. Вот только на которую из них, я не понял, потому как те, не глядя уже на него, тихо переговаривались между собою.

Видно ничего не решив, они обратились к Михаилу Лукьяновичу:

— Странно вот получается, если у того бандита, которого застрелил Николай Алексеич, был пистолет при себе, то почему он им не воспользовался? — спросила Наташа.

— Ага, — кивнула Вася, вторя ей, — он его даже не достал из кармана, и не потянулся за ним, когда от меня вырывался!

Капитан подумал с минуту и изрек:

— Думается, что пистолет для него оружие непривычное. Взять-то его он у Володи взял, а вот хватался в минуту опасности по привычке за нож все еще… что в свою очередь доказывает, что пистолет не его…

Я на это только кивнул, соглашаясь, потому как именно эта мысль пришла и мне в голову.

К этому моменту мы доехали до центрального проезда, что шел напрямую от пристани к городу. Здесь Сима, медсестра из санотряда, наказав ехать небыстро и раненных не растрясать, оставила нас и отправилась к своему дежурному пункту, а мы, как и было велено, неспешно отправились дальше.

Рассвет уж к этому времени разгорался во всю, с окраин слободы все чаще слышались петушиные крики и собачье тявканье. Да и город просыпался постепенно — нам навстречу стали попадаться редкие прохожие, которые останавливались, завидев нас… а, скорее, даже первую повозку, везущую свой скорбный груз… и провожали настороженными взглядами.

Пока ехали, Вася успела рассказать, как убили Семена — того солдата, что был из «наших». В смысле из тех, что с нами пережидал день в одном сарае.

Они все втроем, как и было велено мною, неспешно пробирались в тумане вдоль складов. А вот когда дошли до прохода меж ними, то, как и я, наткнулись там на бандита с тачкой. И чего далось Семену, что он не из винтовки стрелять стал, а полез с кулаками на того — неизвестно. Как поняла Вася, он все никак не мог успокоится, что эти гады ради своих шкурных интересов подпалили склад с хлебушком. Вот только бандит не растерялся, да и в благородство играть не стал — на кулаках один на один драться и не подумал, а разрядил пистолет в Семена чуть не в упор. А увидев, как уже Вася в него целиться, кинул тачку и нырнул пониже в туман.

Девушка, конечно, выстрелила пару раз вдогонку, но если и задела, то видимо легко, потому, что прибежавшие Михал Лукьянович и один из солдат с продуктового склада, проследовали к причалу, то никого на дороге не нашли.

Потом уже наш возница поведал о том, что зерновые склады похоже и не старались особо спалить. Именно, что пожар поярче устроили, но как-то так — без особой сложности, просто натащили сушняка за самый дальний и подожгли. А потому и потушили быстро, дежурный отряд пожарных подключился к ближайшей колонке и залил пылающую кучу хвороста, а на сам склад, считай, огонь толком перекинуться не успел.

Собственно, так мы и предполагали сразу, что это не планомерная диверсия по уничтожению хлебных запасов, а отвлечение всех возможных служб от того проезда, где находился склад с завезенными продуктами.

Ну, а вскоре мы подъехали к госпиталю. Стоило позвать, как вышла дежурная санитарка, и вскоре уже возле нас крутилось человек пять персонала. Из докторов сегодня на дежурстве оказались старый Арсений Маркелович и тот врач, с которым познакомиться лично я еще не успел. Но от Марфуши, кажется, о нем слышал — припомнил даже, что звали его Сергеем Германовичем.

Так вот он, стоило ему дойти до телеги, тут же принялся осматривать тяжело раненного Виктора и, почти сразу подозвав женщин с носилками, велел им срочно грузить его и нести в операционную.

А Арсений Маркелович взялся за голову второго:

— Головокружение имеешь? — спросил он Ивана.

Тот ответил, что нет.

— Тошнит?

— Это чё такое? — не понял солдат.

— Маета такая в животе, как бывает, когда съел что-то нехорошее?

— Неа, голова вот болит — это да…

— Ну-у, милой, так она и будет болеть! — усмехнулся старый доктор, — С тебя ж вон скальп чуть не сняли, как индейцы с поселенца в Америке!

— Это как? — совсем растерялся солдат и опять: — Это чё такое-то?