Читаем Актуальные проблемы развития донорства крови и ее компонентов в России полностью

В целом целевые группы доноров и недоноров сходятся во мнении, что в той или иной мере в России присутствует проблема нехватки донорской крови. О постоянном наличии такой проблемы чаще высказываются регулярные доноры (40%), нерегулярные доноры (38%) и недоноры (39%). О том, что такая проблема возникает время от времени, чаще говорят доноры, имеющие постоянный (50%) или временный (45%) отвод от донорства. О том, что такой проблемы нет, оценки целевых групп доноров и недоноров варьируются в диапазоне 6—15%.

Сотрудники службы крови чаще придерживаются мнения, что в России нет недостатка донорской крови (22%) или что данная проблема возникает только время от времени (48%). Всего 20% сотрудников службы крови признали, что такая проблема есть.

Организаторы и волонтёры донорского движения чаще придерживаются мнения, что такая проблема есть в России (48—55%). Представители СМИ, бизнеса и население, не занимающиеся профессиональной деятельностью в сфере донорства, имеют сходное мнение и считают, что такая проблема есть или возникает время от времени.

Все целевые группы доноров и недоноры замечают изменения ситуации с наличием донорской крови в РФ и отмечают, что за последний год ситуация улучшилась (42—49%). Наибольшая доля заметивших улучшения принадлежит группе не являющихся донорами крови (49%). От 19 до 27% респондентов отмечают отсутствие изменений в данной ситуации, при этом наибольшая доля респондентов (27%) принадлежит донорам, получившим постоянный отвод. Об ухудшении ситуации говорят 15—19% респондентов.

Среди профессиональных целевых групп большинство замечают положительные изменения ситуации с наличием донорской крови в РФ (40—58%). Наибольшая доля заметивших улучшения принадлежит группе волонтеров донорского движения (58%), а сотрудники службы крови, организаторы донорского движения и представители СМИ и бизнеса имеют практически одинаковое мнение об улучшении ситуации. От 13 до 30% респондентов отмечают отсутствие изменений в данной ситуации, при этом наибольшая доля респондентов (30%) принадлежит организаторам донорского движения. Об ухудшении ситуации говорят 15—19% респондентов.

По мнению всех целевых групп доноров и группы недоноров, сострадание, стремление помогать людям является основным мотивом, который побуждает людей сдавать кровь (55—68%). При этом для лиц, являющихся действующими донорами, этот мотив имеет большее значение, чем для лиц, получивших постоянный отвод от донорства (55%). На втором месте находится мотив, связанный с получением материальной компенсации и «донорских» льгот (39—49%), при этом доноры, имеющие постоянный отвод от донорства, отмечают этот мотив чаще, чем другие целевые группы (38%). Мотивы, связанные с мнением о полезности донорства (9—16%) и примером других людей (8—12%), распространены значительно реже.

По мнению профессиональных целевых групп, сострадание, стремление помогать людям является основным мотивом, который побуждает людей сдавать кровь (52—80%). При этом мнение сотрудников службы крови значительно отличается: всего половина считает этот мотив главным для людей. Равная доля сотрудников службы крови (52%) отмечает значимость получения материальной компенсации и «донорских» льгот. В то время как остальные целевые группы оценивают значимость данного мотива значительно ниже (27—40%%), важно отметить, что материальная сторона в донорстве имеет наименьшее значение по мнению организаторов (27%) и волонтеров (33%) донорского движения.

Как показывают результаты исследования, донорство сопровождается преимущественно положительными эмоциями как среди доноров, так и среди респондентов, которые не относятся к этой целевой группе. Если респонденты узнают о том, что их близкий друг, родственник собирается стать донором, то в первую очередь это вызывает одобрение (58—72%) и уважение (60—65%). Респонденты, которые не относятся к донорам, несколько чаще испытывают чувство восхищения (17%). Из негативных эмоций чаще всего упоминаются тревога и страх, но у всех исследуемых групп их доли не превышают 1%.

Профессиональные целевые аудитории также испытывают преимущественно положительные эмоции, когда узнают о том, что их близкий друг, родственник собирается стать донором. Две эмоции являются преобладающими: одобрение (58—69%) и уважение (59—73%). Стоит отметить, что волонтеры донорского движения несколько чаще испытывают чувство радости, воодушевления (18%) и восхищение (22%). Из негативных эмоций чаще всего упоминаются тревога и страх, но доля респондентов, испытывающих такие эмоции, крайне низка и не превышает 3%.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Фактологичность. Десять причин наших заблуждений о мире — и почему все не так плохо, как кажется
Фактологичность. Десять причин наших заблуждений о мире — и почему все не так плохо, как кажется

Специалист по проблемам мирового здравоохранения, основатель шведского отделения «Врачей без границ», создатель проекта Gapminder, Ханс Рослинг неоднократно входил в список 100 самых влиятельных людей мира. Его книга «Фактологичность» — это попытка дать читателям с самым разным уровнем подготовки эффективный инструмент мышления в борьбе с новостной паникой. С помощью проверенной статистики и наглядных визуализаций Рослинг описывает ловушки, в которые попадает наш разум, и рассказывает, как в действительности сегодня обстоят дела с бедностью и болезнями, рождаемостью и смертностью, сохранением редких видов животных и глобальными климатическими изменениями.

Анна Рослинг Рённлунд , Ула Рослинг , Ханс Рослинг

Обществознание, социология
СССР. Жизнь после смерти
СССР. Жизнь после смерти

Книга основана на материалах конференции «СССР: жизнь после смерти» и круглого стола «Второе крушение: от распада Советского Союза к кризису неолиберализма», состоявшихся в декабре 2011 г. и январе 2012 г. Дискуссия объединила экспертов и исследователей разных поколений: для одних «советское» является частью личного опыта, для других – историей. Насколько и в какой форме продолжается жизнь советских социально-культурных и бытовых практик в постсоветском, капиталистическом обществе? Является ли «советское наследие» препятствием для развития нового буржуазного общества в России или, наоборот, элементом, стабилизирующим новую систему? Оказывается ли «советское» фактором сопротивления или ресурсом адаптации к реальности неолиберального порядка? Ответы на эти вопросы, казавшиеся совершенно очевидными массовому сознанию начала 1990-х годов, явно должны быть найдены заново.

авторов Коллектив , Анна Ганжа , Гиляна Басангова , Евгений Александрович Добренко , Ирина Викторовна Глущенко

Культурология / История / Обществознание, социология / Политика / Образование и наука