Акулу еще не съели!

И он, м-р Хаггард, гордо стоял в почетном карауле, весь такой черный-черный и кучерявый, с золотыми кольцами в ухе и в носу, совершенно голый, не считая набедренной повязки и боевой раскраски по всему телу. На ногах у него были стоптанные валенки, а на голове — заячий треух. В руках его было копье и тростниковый щит, а толстые красные губы сами по себе напевали неизвестный тарабарский мотив с еще менее известными словами на очень знакомом и непонятном языке:

Я — маманя Груня!

Я — папаня Груня!

Скоро вырасту большой

Тоже стану Груней!

Самое интересное в этом сне было то, что если бы м-р Хаггард не спал, и ему показали бы все эти предметы, вроде горы Фудзиямы, или валенок, то он бы ни в жисть не догадался, с какой это планеты и для чего они предназначены, особенно шапка-ушанка.

А что такое «Груня», мы и сами не знаем!

Вот!

— Мистер и миссис Хаггард! — гаркнул здоровенный мужик с огромной седой бородой в каком-то дурацком черном костюме, обшитом золотом и в не менее дурацком головном уборе, в котором истинный знаток старины узнал бы фуражку с кокардой.

Мужик стукнул об пол какой-то палкой, которая вся переливалась и искрилась, и тут же грохнул фейерверк, затрубили фанфары, раздвинулась стена, и из нее вышли те, про кого он гаркнул, освещенные лучами расфокусированных лазеров.

Миссис Хаггард выполнила свое обещание и через полупрозрачное облако, которое все время меняло цвет и форму, было видно, что для своих сорока лет она совсем еще ничего, и если бы какой-нибудь злодей, решивший разрезать ее пополам, сфокусировал бы лазеры, то в образовавшемся полумраке (так как сфокусированные лазеры дают намного меньше света, чем расфокусированные) миссис Хаггард можно было б дать лет эдак — так 18 или даже 25!

М-р Хаггард, поддерживавший под руку свое драгоценное «облако», был в белых штанах, имевших экзотическое название «шорты», и свободной белой блузе, на груди и спине которой все время менялись «веселые картинки». То есть был одет просто и с намеком на то, что явился сюда с серьезным намерением вовсю повеселиться.

И его импровизированный карнавальный костюм под кодовым названием «Том Сойер» к концу вечера мог даже очень запросто стать «Геком Финном».

— Дорогие друзья! Мы рады Вас приветствовать в нашем доме, который с того момента, как Вы перешагнули его порог, принадлежит Вам безраздельно! — продекламировал загробнолукавым голосом м-р Моррисон, встав навстречу гостям.

«Все-таки Моррисониха подложила нам свинью, — подумал со злостью м-р Хаггард, рассматривая помещение, куда они попали, — Мы явно вписались в этот интерьер со своими костюмами, как кисть маляра в полотна Сикейроса! А у моей коровы нет ни капельки хитрости и расчетливости, кроме как повыставлять свои телеса на всеобщее обозрение. Так ей и надо! Здесь приличное общество, а не ванная комната, а Моррисоны никак не похожи на дога с саламандрой!»

— Ой, что это на вас одето? Ой, куда это мы попали? — двадцати-семнадцатилетним голосом заквакала миссис Хаггард, нервно регулируя свое злосчастное облако на интенсивное свечение.

— У нас сегодня «ретро»-карнавал! — не менее молодо закудахтала миссис Моррисон. В отличие от легкомысленных Хаггардов одетая соответственно в «ретро»-костюм, то бишь в длинное парчовое платье со стоячим кружевным воротником. На голове у нее была высокая замысловатая прическа со множеством огромных булавок, торчащих в разные стороны, а на глубоко декольтированной груди висел довольно приличного размера ящичек с какими-то циферками.

— Ой, что это у тебя такое? — подбежала к ней миссис Хаггард и схватила ящичек обеими руками, раза три интенсивно встряхнула и поднесла к своему уху.

Это настоящие древние электронные часы с поэтическим названием «Будильник»! — торжественно заявила Моррисониха, вовсю смакуя свой триумф, — Я за них отвалила стоимость приличной планеты!

Ой, какая прелесть! — не отрывая от уха часы, будто надеясь, что электроны затикают, прощебеквакала миссис Хаггард.

— Дай мне померить!

— Пожалуйста, дорогая!

Пока женщины вертелись друг перед другом, м-р Хаггард с тоской подумал, что те дебилы и олигофрены, которые смотрят на них сейчас по стереовизору, ничего не понимают и все принимают за чистую монету.

И очень здорово, что красные не интересуются такими передачами, кроме, конечно, их Кэ-Кэ-Бэшников (сотрудников Комитета Коммунистической Безопасности), которые, конечно, не поймут юмора м-ра Моррисона, подсунувшего своей мегере эту рухлядь, и будут ломать себе голову, какое это новое защитное оружие массового поражения поступило на вооружение его внутренним оккупационным войскам и какую, наверное, страшно разрушительную силу оно имеет, судя по размерам этой будильной бомбы!