Акулы из стали. Аврал

Так себе это представляют юные отцы из леса. А ещё юные отцы думают, что это можно было бы сделать в туалете. Юные отцы не знают, что на подводной лодке нет туалета, там есть гальюны, и они тоже не просто унитаз, а целая система. Довольно романтичное место, я считаю. Гальюнов у нас было восемь на среднее количество в двести человек экипажа и прикомандированных штабов. Один – командирский, в который ходят, сами понимаете кто. Один – в амбулатории для больных и докторов, два – в кормовых отсеках, куда тебе идти лень, а ракетчикам, связистам, штурманам и акустикам просто страшно, потому что они бояться нечистой силы и крокодилов, живущих там. Итого, остаётся четыре гальюна на сто двадцать человек. Один из них обязательно не работает или продувается в данный момент.

Приходишь ты, значит, в гальюн с целью, простите, покакать и подрочить (по мнению юных отцов). Дёргаешь ручку. Оттудова на тебя орут нечеловеческим голосом:

– Да за хуй себя подёргайте, собаки бешеные!!! Дайте подрочить спокойно!!!

Стоишь, культурно ждёшь. Переминаешься с ноги на ногу и волнуешься – Орнелла Мути с тобой тут долго стоять не будет, у неё же дел много, кроме того, что надо быть твоей музой. Правда, там Софи Лорен ещё как вариант может быть. Ладно, что-нибудь придумаем. Мы же суровые офицеры военно-морского флота, даже подводники, а не прыщавые юнцы с бедной фантазией.

Вываливается оттуда мичман Василич, заходишь. Не знаешь, как дрочил, но срал-то он тут точно. Никакие фильтра не справляются. Закрываешься, вешаешь ПДА на ручку и, как орёл на гнездо, вскарабкиваешься на устройство «унитаз», цепляясь за него когтями. Одной рукой держишься за ручку, другой открываешь дверцу, чтоб глянуть на манометры, а то знаешь ты этих трюмных пидорасов. Они, конечно, с тобой одной крови и всё такое, но… на всякий случай. В это время ручку начинает кто-то дёргать. ПДА стучит по железной двери, устойчивость на унитазе снижается:

– Хуле ты дёргаешь?!! – орёшь в дверь. – Я только зашёл!!

Снимаешь штаны и, простите, бельё. Усаживаешься поудобнее, перебирая лапками, вывешиваешься и занимаешь остойчивое положение. Пытаешься расслабиться. В это время за ручку опять кто-то дёргает. Предельно культурно и сдержанно, отвечаешь:

– Да идите вы на хуй, бакланы!!! Дайте посрать спокойно!!!

И так далее. Ну как тут не подрочить? Очень распологающая обстановка, я считаю. И ещё раз подчеркну: ты перманентно хочешь спать. Даже больше, чем заниматься сексом с Памеллой Андерсон Ли. Намного больше.

И ещё раз: подводная лодка не место для любви. Даже для любви самого с собой. Только поллюции и выручали. А ещё выручал Северодвинск, если удавалось туда зайти, но это уже другая история, связанная с похотью, развратом и бесшабашными приключениями, но никак не с онанизмом. Подводная лодка – место для любви к Родине.

Я человек с богатой фантазией и даже если не бывал в некоторых ситуациях, то имею способность довольно точно их моделировать. Но некоторые отчаянные люди поразили меня своим воображением, не скрою. Не вняв моим рассказам о постояннном желании подводников спать, их нервном напряжении, они с готовностью откликнулись на моё шутливое предложение, что если они могут предположить какое-то место на подводной лодке для уединения и самоудовлетворения, то пусть они мне его назовут. Итого было названо: ракетные шахты, торпедные аппараты, душ. Ок, мне не слабо смоделировать и эти ситуации.

Торпедные аппараты. Торпедный аппарат – это труба диаметром пятьдесят сантиметров. Представьте себе эту цифру, пожалуйста, а лучше – приложите линейку к своим плечам или жопе. Померили? Одним концом торпедный аппарат находится внутри субмарины, другим – снаружи. То есть в нём холодно.

Вот болтаешься ты в этом море недельку, две, пора бы и снять внутреннее давление. Приходишь в семнадцатый отсек, вызываешь себе пасынка флота, минёра:

– Влад, освободи-ка мне пятый торпедный.

Влад смотрит на полотенце в твоих руках, на отражение Сальмы Хайек в глазах и, конечно же, немедленно объявляет тревогу в отсеке. Минёры дружно задействуют систему гидравлики и вязанку блоков с цепями. Минут сорок – и аппарат ждёт вас с Сальмой. Чтобы залезть в аппарат, нужно скукожиться. Вы умеете кукожиться так, чтоб вытянутые вперёд руки были локтями под грудью? Тренируйтесь – вам это пригодится! Мелко перебирая локтями, заползаешь внутрь скользкого и холодного аппарата. Сальма Хайек стоит снаружи и пугливо заглядывает внутрь карими глазками – оно понятно же, что романтика, но не до такой же степени!

Ракетные шахты.

Оно, конечно, ракетные шахты большие. В них при желании передёрнуть затвор могут человек двадцать за раз, если станут жопка к жопке и на плечи друг другу. Но. Есть один нюанс, вернее даже два. А нет, три.

Первый – ракетные шахты находятся за прочным корпусом, снаружи.

Второй – в ракетных шахтах всегда ракеты или весовой макет.

Третий – если ракеты в ракетной шахте нет – ну там война началась, или валенок на пульт уронили, то в шахте вода.

А так бы было ничего, конечно.