Акулы из стали. Аврал

А зам так неуместен в центральном в наглаженной форме, белой рубашке и при галстуке среди чертей в РБ и ватниках, что вот прямо притягивает к себе любопытные взгляды.

– Александр Сергеевич!

– Что «Александр Сергеевич»?

– А что «Степан Алексеевич»? Я думал, вы так поздоровались со мной, тащ командир!

– Да здоровались уж сегодня. Что за торжественный вид, смею ли спросить? Никак, партсобрание сейчас объявлять будете?

– Никак нет, тащ командир, я же с фуражкой, а кто же на партсобрания с фуражкой ходит? На берег пойду, надо зайти тут к знакомым ребятам поклоны от коллег передать и по делу.

– По делу? Проверять прямоту линии партии будете, никак? По спецзаданию Центра?

– И выпрямлять в случае необходимости!

– Степан Алексеевич. Только из уважения к вашим личным заслугам готов сделать такое исключения в своём распоряжении о запрете покидать корабль! Но попрошу запомнить – завтра утром выход. И простите за банальность, но вынужден попросить не опаздывать.

– Ну о чём вы, Александр Сергеевич! Я и опаздывать – это разные стороны объективной реальности!

– Я с самого ранья! Как штык! – это уже зам кричит с перископной площадки. – Не сомневайтесь даже!

– Да пофиг, – бормочет командир, – уж без этого-то штыка я в бою точно обойдусь.

– О, – с мостика, потирая руки, спускается Антоныч, – дробь на сход отменили?

– С чего бы это? И кто это? И почему я не в курсе? – так и сыплет вопросами командир.

– Ну зам вон ускакал в кровавый закат, да так торопился, что фуражку два раза уронил!

– А, не. Он по заданию партии. Выпрямлять пошёл.

– Кого выпрямлять?

– Курс.

– Чей?

– Партии, чей же ещё.

– А он тут… того… искривился?

– Ну есть такие подозрения, вот партия и послала боевого красного комиссара.

– Всё ясно. Ну ладно, зато кто-то сегодня две котлеты за ужином съест! «Голова повязана, кровь на ру-у-укаве-е-е-е…»

И вахта потекла дальше, привычно поглотив заунывную песню Антоныча, котлеты, Северодвинск и линию партии – монотонность и не то ещё способна поглотить.

Безусловно, матёрый читатель к этому моменту уже раскусил основную интригу произведения – зам на корабль опоздал, а иначе о чём бы был этот рассказ? То ли линия партии была искривлена сильнее, чем предполагалось, то ли ещё какие неотложные дела материализовались из непростой общественно-политической обстановки в городе Северодвинске, но – опоздал.

Получив утром добро от дежурного по базе на выход, командир сыграл тревогу для приготовления к бою и походу, потом «По местам стоять со швартовых сниматься» и начал проведение необходимых мероприятий, среди которых в обязательном порядке и подсчёт личного состава на борту.

Подсчёт личного состава на борту производится на подводных лодках следующим образом:

– старшины команд считают количество людей в командах, докладывают командиру группы;

– командир группы суммирует число людей в командах, прибавляет инженеров групп, себя и докладывает командиру дивизиона;

– командир дивизиона суммирует группы, прибавляет себя и докладывает командиру боевой части;

– командир боевой части суммирует дивизионы, прибавляет к ним прикомандированных из числа гражданских, себя (и «младшего» замполита, если он командир БЧ-5 на 941 проекте) и докладывает старшему помощнику;

– старший помощник суммирует все доклады и сверяет показания командиров боевых частей со штатно-численным списком вышедших в море. Если совпадает – докладывает командиру, что все на борту, если нет – даёт команду пересчитывать заново, и так до тех пор, пока численность не сойдётся или не выяснят, кто отсутствует и по какой причине.

Успели уже задремать? А я вот не зря так подробно описал эту процедуру, а для понимания вами, что потеряться на подводной лодке довольно сложно, – такой подсчёт производится как при отходе от пирса, так и при каждом погружении ПЛ в море. Но это если вы не замполит.

Про замполита на корабле никто не заботится – он, как Орфей у подножия горы Олимп, сам по себе поёт свои песни и путается у всех под ногами – выполняет свои служебные обязанности, как он сам вам об этом скажет. В его обязанности по приготовлению корабля к бою и походу входит принести в центральный пост магнитофон (у нас был красный двухкассетник «Интернешенал» – уловили метафору, да?), включить на нём запись, произнести торжественным голосом: «Товарищи, попрошу меньше материться – я записываю!» и никому не мешать. Ну можно, конечно, постоять на мостике, покурить и потравить анекдоты командиру, чтоб он крепко не засыпал там, но это уже не обязательно.

И так как у нас зам этот был хорош, вообще без всяких нюансов – хорош со всех сторон, то все и привыкли, что он где-то здесь крутится. Ну просто настолько молодец, что даже и не мешает никому, понимаете?

Ну и вот, стоят все, кому положено, на мостике, щурятся от дыма дизелей, делают вид, что смеются над анекдотами, которые травит командир дивизии, и уже в предвкушении: буксиры у борта, швартовые отдаются, винты крутятся – эх, ка-а-ак стартанём сейчас в морской простор!

– Ну что, командир, давай по местам стоять, к проходу узкости и поплыли! – радуется командир дивизии.