Акулы из стали. Ноябрь

Толик заглянул в зону отдыха уточнить форму одежды, и ему сказали – ну ты дурак, праздник же, понятно, что в кремовых рубашках! Сначала в сауну: паримся, моемся, а потом за стол и торжественная часть с возлияниями, все по науке!

– А откуда так вкусно пахнет жареной картошкой?

– Толян, ты уже клюкнул, что ли? Ну понятно же, что оттуда, где она жарится!

– А, вот эта вот железная коробка военной наружности – это печка у вас?

– Хуечка, Толик! Это стерилизатор для хирургических инструментов! Но картошка в нем жарится очень даже зачетно! Давай, общий сбор через пятнадцать минут!

Покурю, подумал Толик, а то когда потом наверх вылезешь еще. Наверху было пусто, и Толик удивился даже, как просто почувствовать себя одиноким – вот только что говорил с людьми, а посмотри вокруг, в темноту, в белый туман, ползущий с моря, в глаза фонарей и на дым от сигареты – и все, начинает щемить от того, что вокруг никого. Только снег, холод, туман и ты и легко веришь, что так может быть всегда. По сути, так всегда и есть, иногда только кто-то вмешивается в твое одиночество и зачем-то отодвигает его на второй план, будто оно не вернется тут же, стоит только отвернуться. Закашлял верхний вахтенный внизу, и Толик даже вздрогнул от неожиданности – одиночество осталось, но он теперь в нем был уже не один.

– На правах старшего! – Механик поднял рюмку. – Без трусов к столу не лезть! В остальном – не маленькие, все знаете! Ну, за Толика!

– А тост? – удивился Антон.

– Дык я же сказал: «за Толика!»

– Ну, емко так, да. Товарищи, напоминаю, что медицина, в нашем с Александром лице, только один тост разрешает до парилки!

Выпили, занюхали и пошли париться – вроде никого особо и не звали, а людей собралось порядочно и все в парилку одним заходом не вмещались, поэтому сначала парились быстро, просто гнали пот, а потом уже, пока одна часть лежала в креслах-качалках, другая сидела нормально, не торопясь.

– Эх, не хватает чего-то, да? – стирал пот со лба Андрей.

– Да понятно чего, – согласился Антон, – падших женщин. Или не падших, но согласных разок упасть с нами в сауне.

– О, – Андрей оживился, – Толян, а помнишь ту историю с проституткой на КПП?

– А ну-ка, ну-ка, – оживился и механик, – потешьте слух!

– Да там чо особого… – Толик пересел на полку ниже. – Не, ну хорошая история была, да.

– Ну так давай, – Антон легонько пнул Толика ногой в спину, – трави помалу.

– У нашего с Андрюхой однокашника, Витька, умерла бабушка в Москве.

– Нормальное начало!

– Ну да. Ну и Витька она любила больно, хрен знает за что, но факт и отписала ему свою квартиру.

– В Москве?

– Ага. Чуть не в центре. Витек сдал ее через знакомых, и ему передали первую сумму за съем. Чот не помню уже, но какие-то немереные деньжища по тем временам, да еще и в Севастополе. И Витя такой: ну чо, Толян, поможешь потратить? Ну, сссс, конечно, русские же на войне своих не бросают! А как их потратить-то в таком количестве? На что? Ну мы с пятницы в увал с ним сквозной до понедельника, и что? В пятницу в баню, девочки, коньяк, все дела, в субботу с утра в кино, на «Луну-44». Потом на дискотеку модную какую-то, в гостиницу, потом в «Барсук»…

– Бар сук?