Акулы из стали

– Никак нет, тащ командир! Два часа ночи! Они рыбы наловили и попросили меня уху им сварить. Не мог же я отказать!

– Каэшна не мог! Этожы офицера мои! Хто им может отказать? Ну слава богу, а то я думал, что пора бросать пить уже!

– Товарищи офицеры! – бодро обращается к нам командир, – а найдёте ли тарелочку для командира сваво?

Мы от такой наглости даже сёрбать перестали.

– Тащ командир, -не выдержал Слава, – ну что за подъебос такой, чесслово? Неужели мы командиру своему ухи пожалеем? Свою отдадим, если что!

– Ай, малаццы! – радуется командир, – ща тужурку сниму и приду. Лёня – наливай!

Приходит, садится на своё место (а у каждого офицера в кают-компании есть своё место), с удивлением смотрит на уху, ложку и хлеб.

– Не понял. Это всё штоле? Вы что её на-сухую, штоле лопаете? Где сто граммов-то?

– Тащ командир, мы же на подводной лодке, а не пьяницы вам какие-нибудь!

– Да лааадно! Што тут у вас клуб трезвенников организовался за время моего отсутствия? Кроме вас, дежурного и верхней вахты тут ещё кто трезвый есть? Мот щаз большой сбор сыгранём и проверим?

Да какой-такой большой сбор? Половина же сейчас под Фроузен Мадонны отплясывает где-то в Оленьей Губе, а не на борту даже вовсе. Поэтому сидим и молча сопим.

– Лёня, – не выдерживает командир, – возьми там в шкапчике у меня нольпяточку, разбодяж, да неси скорей со стаканами, а то уха остынет.

Знатно поуховали тогда, доложу я вам!

Чуть про ялик-то не забыл рассказать. Мы так и уехали потом с ним в родную базу. Удивительная, доложу я вам, картина – ракетный подводный крейсер стратегического назначения с принайтованым на ракетной палубе яликом.

Намотать на винт

Это тоже знатная традиция в подводном флоте. Конечно, вас может удивить, что мол, не девятнадцатый же век и всё такое, средства защиты и уклонения развиты до невозможности, но есть одно "но". Всё это с успехом разбивается об алчность, отчаянность и наплевательское отношения к строгим предупреждениям рыбаков.

То ли у рыбаков есть такое негласное соревнование кто больше словит подводных лодок в свои сети, то ли, по их какому-то рыбацкому поверью, если траулер будет утащен в морскую пучину подводной лодкой, то весь экипаж попадает автоматом в рыбацкую Вальхаллу, где много сёмги, водки и женщин (зачем им там женщины я не знаю, правда. Может чтобы сёмгу чистить?), но все предупреждения о том, что в районе работает "единица" (подводная лодка) ими упорно игнорируются и они, с упорством Сизифов, всё время пытаются нас словить.

– Тащ командир, рыбак!

Все эти истории обычно начинаются с такого доклада акустика.

– Да ну на!!! Опять?! Где он?

– На траверсе, но активно движется в нос на пересечение курса!

– Активно можешь работать?

– Никак нет, Сталворт (корабль разведки НАТО) в районе работает!

– Бля. Штурман! Можем покидать квадрат?

– Никак нет, тащ командир. Полтора часа ещё в нём находиться.

– Ну ебжешь! Записать в вахтенный журнал: обнаружено рыболовецкое судно, начинаю манёвр уклонения, хода и курсы переменные! Ну как так-то? Ну блядь, так хорошо всё шло!

– Сан Сеич, – шепчет зам, – система записи включена, а вы матом ругаетесь, что потомки подумают?

– Это не мат! – наклоняется командир к микрофону, – это грубый военно-морской юмор!!! Так потомкам и передайте!

– Кодив три, ДУК к стрельбе изготовить, Антоныч, дров там каких напихайте, масла налейте, хуй знает, может поможет!

– Внимание в отсеках! – командует командир в Лиственницу, – начинаю манёвр уклонения от рыбака!

И девятиэтажный дом длиной в два футбольных поля начинает маневрировать на глубине шестьдесят метров обоими турбинами, обоими САУ и обоими рулями, пытаясь не походить на эхолокаторе на косяк трески и уклониться от утлого ржавого кораблика размером с три спичечных корабка. Не знаю, если честно, как выглядит на эхолокатаре косяк трески и как он там маневрирует, но нам ни разу не удалось обмануть рыбаков. Они всё время были уверены, что мы и есть тот самый заветный косяк рыбы.

– У него сейчас дизеля лопнут, похоже, – докладывает акустик, – не отстаёт и пытается пересечь курс!

– Да йобанный же папуас! ДУК, Пли!!!

Трюмные жахают на поверхность пятно из досок и масла, а рыбаки, видимо, в это время радостно кричат на борту своего Боливара:

– Шпроты!!! Ребзя!! Ату их ату!!!

Ну а иначе я не могу объяснить, как можно не понять пузырь из масла на поверхности в полигоне, в котором, по переданным им данным, находится подводная лодка?

– Скорость по лагу не соответствует оборотам турбин! – штурман

– Лодку ведёт вправо по курсу! – боцман

– Центральный! Растёт температура ГУП правого борта, обороты турбины самопроизвольно снижаются! – пульт ГЭУ

– Да йобаный жешь ты нахуй!!!! Акустик, где эти пидоры унылые?

– Правый борт, расходимся!

– Боцман! Пятнадцать градусов на всплытие!!! Товсь дуть среднюю!!

– По местам стоять к всплытию! – объявляет механик по громкоговорящей связи и лодка, припадая на правый борт ползёт на перископную глубину.

На тридцати метрах командир уже кричит с перископной площадки:

– Поднять перископ!!!