Акваланги на дне

- Придется, братец, еще раз прыгнуть, - почти умоляюще сказал режиссер, - а то у нас в самый последний момент пленка кончилась, не пойдет этот дубль.

Ромка даже обрадовался, что дубль не пойдет, что кончилась пленка, значит он обязательно прыгнет.

- Давайте сразу! - поднялся он.

Режиссер крикнул на лодку:

- У тебя готово, Витя? Я останусь здесь.

- Порядок, - ответил оператор, - перезарядились. Пусть только фелюга станет на прежнюю точку!

Пока фелюга рыскала, выходя на точку, Ромка вспоминал: с какой стороны были скалы, как находилась корма по отношению к выступающему далеко в море мысу Дельфиний и как светило в глаза солнце. Ему было нужно выйти к камням с меньшей затратой сил.

- Порядок! - донеслось с лодки. - Так держать!

- Приготовились! - негромко сказал режиссер и попросил: - Только без глупостей, Ромка, слышишь?

Он не ответил.

- Пошел!

Он не разбегался, он прыгнул сразу, с места. Он сэкономил силы, не сделав в воздухе ни сальто, ни поворота. Просто врезался в воду. Не до изящества и красоты было ему сейчас. Он шел точно на то место, это он чувствовал. Лучше было бы в маске - все сразу стало бы ясно. Но это значит сказать всем. А сказать всем нельзя. Вот почему надо дойти до самого дна.

Вот эти камни. Вот и краб, он опять безмятежно устроился на песке. Краб встрепенулся, выставил клешни, но бежать к камням не решился. Над ними уже был человек.

Вот эта лямка. Кажется, так близко - протяни руку. Он протягивает руку, но вода обманывает: до лямки еще с метр, наверное, и на этот метр опуститься совершенно невозможно. Вода не пускала глубже. Силы мускулов не хватало пробиться ниже, в ушах сдавило…

Лямка лежала на песке.

Ромка огромным усилием подгреб еще ниже и даже ухватился за лямку, но сжать пальцы сил не хватило, и она выскользнула из рук. Поняв, что держит его, не дает опуститься ниже воздушная подушка в легких, он решился и медленно разжал губы. Наверное, тысячи больших и малых пузырьков вырвались оттуда и, сверкая, переливаясь, рванулись наперегонки кверху. И раньше чем они достигли поверхности, Ромка, наконец, опустился на дно, но чуть дальше злополучных камней. Большого труда стоило ему дотянуться до лямки и крепко ухватиться за металлическую пряжку. Сомнений не было - это был ремешок какого-то аппарата. Ромка потянул ремешок на себя. Камень, лежащий сверху, покачнулся, но Ромка не вытащил ремешок, а лишь подтянул себя ближе к камням. Теряя сознание, он ухватился за камень и тронул его с места. Камень подался.

И в самый последний миг увидел Ромка под мягко сползающим на песок камнем голубые - это он хорошо запомнил, - голубые металлические баллоны.

Буквально в следующую секунду сильные руки подхватили его и потащили наверх.

На палубе фелюги стали делать искусственное дыхание.

- Да он сумасшедший, - повторял все время Канатов, - нет, он просто сумасшедший.

Из горла хлынула вода.

- Порядок! - сказал спасатель, поднимаясь. - Морская душа, что ему соленая водичка…

Ромка открыл глаза, осмотрелся и приподнялся на локтях.

- Ерунда! - сказал и задохнулся.

Все молчали, не зная, радоваться им или возмущаться.

- Мне надо, - вдруг привстал Ромка.

- Лежи уж! - прикрикнул режиссер. - Ну, зачем ты так? А если бы не успели они к тебе? И я бы под суд, и вот они под суд, отвечай за тебя, хулигана. Да разве в этом дело!

Ромка молчал, жадно глотая воздух.

- И какой ты еще там командир, когда сам порядок не признаешь.

- Мне на берег надо, - сказал Ромка виновато.

- Что нам с тобой делать? - развел руками режиссер и повернулся к администратору. - Посадите на вторую фелюгу - она нам теперь совсем не нужна - и отправьте его в поселок.

- Я вернусь, - сказал Ромка.

Он понимал, что подводит всю группу, но что он мог поделать, если то, что искали в бухте Прибрежного, оказалось здесь. И он не может сказать им об этом ни слова, ни полслова.

- Я скоро вернусь, правда-правда.

- Очень ты нам такой измученный нужен, - насмешливо ответил режиссер, - отдыхай лучше… Поезжай-ка с ним, Людочка, да прямо к врачу, может, укол какой нужен… Поезжай, поезжай, а то он еще что-нибудь по дороге учудит.

- Что же мы тогда будем снимать? - спросил Канатов.

- А пейзажи!…

Мотористом на фелюге был знакомый Ромке рыбак, он даже частенько захаживал в гости к отцу. Выпьют, закусят, поболтают о своих рыбацких делах, а потом долой со стола бутылки, вместо них - шахматную доску… До полуночи, бывало, засиживаются.

- Дядя Андрей, - сказал Ромка, когда фелюга уже выходила из бухты, - мне вон туда нужно, - показал он обрывистый, скалистый участок, - вы подойдите, как сможете, а я вплавь доберусь.

Моторист не удивился, согласно кивнул головой и положил штурвал влево.

- Это еще что? - сказала Людмила Васильевна. - Никуда не сворачивать, прямо в поселок.

Моторист опять промолчал, кивнул и положил штурвал вправо.

- Но мне туда надо! - упрямо сказал Ромка.

- А я сказала - нет.

- А мне правда надо, поймите!