Акварели

Когда-то… (Ох, не люблю я это слово.
Оно мечом ложится между "есть" и "было".)
Так вот, когда-то, то есть нынче утром,
Когда часы на башне десять били,
Когда за окнами творилось Бог весть что,
И осень мне швыряла комья злобы,
И ветра десять тысяч голосов
Рвались из чьей-то каменной утробы,
Так вот, когда-то… Снова это слово.
А, кстати, что оно обозначает?
И где мне отыскать портного
(Мне говорили, будто он из Львова),
Что удлиняет ловко и тачает,
В какой каморке нынче обитает?
Мне кажется, каморка где-то близко
По запаху отвара из аниса,
Портной-закройщик под нос все бормочет
До лишних объяснений не охочий,
Уверен в том, что дело свое знает,
Сидит костюм или костюм спадает –
"Все верно, — говорит, — так подобает."
И все колдует над заплатой
Между сегодня и когда-то.
Хитрец закройщик
        (кажется, из Львова).
И в суматохе швов и меток
Он что-то сдвинул.
                        Нынче деток
Я родила — и помню точно,
Рожала их к исходу ночи.
А в полдень принесли мне внуков,
Без спроса, без дверного стука.
Старик здесь что-то перепутал:
По выкройке одной отмерив,
Скроил мое и чье-то время.
Сбежались швы в единый сгусток
И стал костюм мне мал и узок.
А я портному: "Милый, милый,
Вы не ошиблись ли в наметке?"
А он молчит с лицом налима
И у него во рту иголки.
А он молчит, а он молчит,
Из-под очков глядит куда-то
И тихо тканью шелестит,
И с тканью шелестит заплата.
Мне написал портной когда-то
(Портной-закройщик — не оратор):
"Я отниму у вас минуту.
Не беспокойтесь о заплате:
Носить костюм — не то, что муфту.
Он принимает форму тела
Того, кто носит. В этом дело.
И легкость шага, и терпенье
Важнее, чем мое уменье.
Не беспокойтесь об оплате,
Вы знаете: я шью в рассрочку,
Носите с Богом ваше платье,
Моя забота — швы и строчки.
Я вас увижу утром, днем ли,
У дома иль в аллее темной,
Я ваш слуга, слуга покорный,
Позавчера, через минуту,
Вчера, сегодня, завтра утром,
Когда-нибудь или когда-то –
Всегда к услугам."
                        Подпись.
                                Дата. 

После прогулки на корабле