Аль Капоне: Порядок вне закона

По приезде в Лансинг Аль первым делом связался с Джоном О’Брайеном, офицером местной полиции, про которого говорили, что он согласен молчать за деньги: вот он я, но меня нет — понятно? Но О’Брайен занимал довольно скромное место в полицейской иерархии, так что спокойную жизнь Капоне обеспечивали только отсутствие в тех местах мафии и дружелюбное отношение населения, оценившего его щедрость и обаяние: то он даст мальчугану пять долларов на мороженое, велев угостить всех друзей, то оплатит счёт за уголь для бедной вдовы, то предложит купить приютившей его семье новую машину (предложение вежливо отклонили), то оплатит кому-то обучение в колледже или лечение. Понятно, что никто не разбегался при виде его чёрного лимузина, а когда он шёл по улице пешком, ему махали рукой: «Привет, Аль, как дела?» 4 июля, в День независимости, он присутствовал на традиционном фейерверке, и об этом написали в местных газетах. Капоне этому не препятствовал: чем больше положительной рекламы, тем лучше. Он проводил совещания в одном из самых престижных отелей Лансинга, куда к нему приезжали «сотрудники» из Чикаго. В вестибюле толпились журналисты в поисках сенсаций, высматривая людей в светлых пальто и серых Федорах (мужчины, не принадлежавшие к криминальной среде, опасались носить шляпы этого фасона, чтобы их не приняли за гангстеров). Но всё самое интересное творилось в Чикаго, куда пришло «лето смерти».

Группа бойцов, возглавляемая Домиником Роберто, не щадила даже женщин, подвернувшихся под горячую руку. Ядро оппозиции из Чикаго-Хайтс было быстро разгромлено. 2 июня 1926 года помощник Фила Пьяццы Джим Ламберта был убит вместе со своей подругой Кристал Барриер: их подловили возле ночного клуба в южном пригороде. Неделю спустя убили ещё одного помощника Пьяццы — Фрэнка Камеру, а его самого застрелили 22 июля перед принадлежащим ему кафе «Милан». Истребление его банды продолжалось до середины сентября; убиты были не менее шести человек — совершенно безнаказанно.

Капоне пережидал жару на Круглом озере неподалёку от Лансинга, где он и Фрэнк Нитти обзавелись «дачами». Аль привёз с собой своего телохранителя Фрэнки Рио и Джека Макгёрна; у каждого был отдельный коттедж. Капоне плавал, удил рыбу, а если становилось скучно, отправлялся на находившийся чуть ниже по дороге постоялый двор с бухлом и женщинами. Но в середине июля он решил, что отдых затянулся, и сообщил полиции Чикаго (всё ещё искавшей виновных в убийстве Максвиггина), что намерен явиться сам: утром 28-го числа он будет на углу 106-й улицы и бульвара Индианаполис — на границе между штатами Индиана и Иллинойс; полицейские могут встретить его там и сопроводить в город. Газеты с наслаждением перепечатывали фразу, якобы произнесённую им в момент встречи: «Я так понимаю, ребята, вы ищете меня».

Его препроводили сразу в здание Уголовного суда Чикаго. Во время допроса он стойко отрицал, что имеет хоть какое-то отношение к убийству членов банды О’Доннеллов и в особенности Максвиггина, который был ему «другом»: «Конечно же, я не убивал Максвиггина. Зачем мне это? Мне нравился этот парень. Всего за день за того, как его пришили, он был у меня, а когда собрался домой, я дал ему бутылку скотча для его старика. Если бы я хотел его пришить, то сделал бы это прямо тогда, верно?» И добавил для большего эффекта: «Я платил Максвиггину сполна и получал то, за что платил». Журналисты «Чикаго трибюн», «Чикаго дейли ньюс» и «Чикаго ивнинг пост» немедленно передали эти слова.

Правда это была или ложь? Опровергать Капоне было уже некому, а обстоятельства, при которых погиб Максвиггин, оказавшийся в неудачный момент в неудачном месте, да ещё и не в самой лучшей компании, обращали сомнения в пользу подозреваемого, и он умело этим пользовался.

Капоне полагал, что, поскольку против него нет никаких улик, его отпустят. Однако судья арестовал его на сутки, которые задержанный должен был провести в обычной тюремной камере. На следующий день состоялись новые слушания; прокурорам пришлось признать, что им нечего предъявить, и судье ничего не оставалось, как снять с подсудимого все обвинения. Капоне был волен идти на все четыре стороны. Первым делом он отправился в Сисеро, в отель «Хоторн», хотя несколько месяцев не видел свою семью. Это полиция и суд ничего не могли ему сделать. А ведь есть ещё люди, которым закон не писан...