Аль Капоне: Порядок вне закона

В мае 1924 года дуче прибыл в Палермо на линкоре «Данте Алигьери», с эскортом из самолётов и подводных лодок, не говоря уже о полицейской охране. Мэр Пиана деи Гречи, пригорода Палермо, был этим удивлён. «Вы со мной, вы под моей защитой. Зачем вам столько фараонов?» — шепнул он на ухо высокому (но только в политическом смысле) гостю. Мэром был Франческо Куччиа, он же дон Чиччо — один из мафиозных боссов. Его замечание сильно разгневало Муссолини, от покровительства дона Чиччо он отказался. Тогда тот приказал жителям не ходить на митинг, где Муссолини собирался произнести речь. Какое унижение! Более того, в Марсале, в провинции Трапани, к премьеру явилась делегация ветеранов войны и сообщила, что всего за год в этом портовом городе было совершено 216 убийств. Муссолини говорили, что сицилийцы симпатизируют фашистам, но мафия не даёт тем утвердиться на острове. По рекомендации министра иностранных дел Муссолини назначил нового префекта Трапани — Чезаре Мори, который прибыл туда уже в июне, облечённый специальными полномочиями. «У Вашего превосходительства карт-бланш, — телеграфировал ему Муссолини. — Государственная власть должна быть безусловно, я повторяю, безусловно восстановлена на Сицилии. Если существующие законы будут мешать Вам, это не проблема: мы издадим новые».

Мори оправдал доверие, и 20 октября 1925 года его сделали префектом Палермо. Он создал целую армию из полиции, карабинеров и ополчения, которая перемещалась из одного городка в другой, вылавливая «подозрительных». Для устрашения не гнушались ничем: отбирали имущество, резали скот, применяли пытки. Некоторые мафиози, находившиеся на низшей ступени в иерархии каморры, добровольно сотрудничали с властями, чтобы защитить себя и отомстить врагам. За первые два месяца в Палермо «железный префект» арестовал более пятисот мужчин, а 1 января 1926 года совершил свой главный «подвиг»: осадил посёлок Ганджи — оплот местной преступности. Полиция и карабинеры обходили дом за домом, арестовывая мафиози и их сообщников; скрывшихся вынуждали сдаться, взяв в заложники женщин и детей. К 1928 году было арестовано 11 тысяч «подозрительных», которых массово судили и сажали в тюрьму или отправляли в изгнание без суда. Многие эмигрировали в Америку, пополнив ряды гангстеров. Для уничтожения мафии Мори считал необходимым установить прямой, без посредников, контакт населения с представителями власти, чтобы народ «не воспринимал как милость то, что положено ему по праву». Он стремился доказать сицилийцам, что фашистское правительство сильнее мафии, которая уже не может обеспечить им защиту, но действовал теми же методами: мало уничтожить врага — надо его унизить.

Количество убийств на Сицилии резко сократилось; зато землевладельцы, вздохнувшие свободно, подняли арендную плату чуть ли не в десять раз. Кроме того, расследования Мори выявили факты сговора между мафией и влиятельными членами итальянского правительства, да и Национальной фашистской партии тоже... В общем, у любой палки — два конца. В 1929 году Мори снимут с должности.

Многих тогда интересовал вопрос, не будет ли и в США так же, как в Италии. Когда журналисты спросили Капоне, как он относится к Муссолини, тот ответил довольно расплывчато: «Муссолини? У него всё получится, пока будет заботиться о ребятах».

Тем временем и в Америке происходили важные события, хотя Капоне, похоже, тогда ещё в полной мере не понял их значения. 16 мая 1927 года Верховный суд США вынес постановление: преступники должны платить подоходный налог с имущества, полученного незаконным путём, или же подвергнуться преследованиям за уклонение от уплаты налогов.

Началось всё с того, что автомобильный дилер и по совместительству бутлегер из Южной Каролины Мэнли Салливан подал апелляцию на решение суда, признавшего его в 1922 году виновным в уклонении от уплаты подоходного налога. Доход был им получен от продажи виски в нарушение «сухого закона». Салливан сначала утверждал, что спиртное, доставленное морем в Чарлстон, принадлежало не ему, в апелляции же заявил, что подачей налоговой декларации донёс бы сам на себя, тогда как 5-я поправка к Конституции даёт американцам право не свидетельствовать против себя. Апелляционный суд согласился с Салливаном: заплатить налоги с незаконных доходов — всё равно что признаться в совершении преступления. Однако заместитель Генерального прокурора по налогам и по применению «закона Волстеда» Мейбл Уолкер Виллебрандт потребовала от Верховного суда пересмотреть решение по апелляции. Возникло дело «Салливан против США»; правительство представляла сама Виллебрандт, прозванная «первой леди закона».