Алая птица

Айрин не стала дожидаться кары за содеянное, а хищно облизнулась и бегом бросилась петлять по дворцовым коридорам, пока не оказалась на открытой галерее, выходящей в дворцовый сад. Тонкое шерстяное платье не подходило для ночных прогулок, но Айрин не обращала внимания на холод. Губы жгло, будто она наелась таурукского перца. Айрин с силой потерла их, однако, фантомное ощущение никуда не делось, наоборот, теперь она невольно представляла на месте Медовии себя.

От пережитых событий голова пошла кругом. Девушка спустилась в сад и присела на каменную ступеньку, спрятав лицо в ладонях. Именно это спасло ее от разоблачения, потому что ее заметил ночной патруль. Кое-как совладав с собой, Айрин уже в облике Фани вышла на свет и с широкой улыбкой поприветствовала стражников. Иллюзия и правда далась намного легче.

К ее изумлению, один из них сграбастал девушку в охапку и влажно чмокнул в щеку.

— Фаничка, ты что опять по ночам колобродишься?

— Госпожа вызвала, — выдавила она, изворачиваясь в стальных объятьях. — Пусти, дышать нечем!

Второй стражник закатил глаза и демонстративно отвернулся.

— Да уж, Лив, ты бы не светился. А то кто Тасу разболтает, что ты с его бабой воду мутишь.

— Да не узнает он, — довольно протянул Лив, устраивая руки на ее заднице.

От стражника разило пивом и немытым телом. Неужели Фани было приятно делить с ним постель, а судя по тому, как по-свойски он шарил ладонями по ее телу, они уже были вместе, но не настолько часто, чтобы ухажер заметил разницу в комплекции.

— Пусти, Лив, — огрызнулась она, сбрасывая чужие руки. — Я не в настроении.

Тот разочарованно замычал.

— Что, ведьма в конец достала? Ну, хотя бы порадуй своего героя поцелуем, вдруг к утру я отважно погибну в бою?

В первое мгновение она опешила, и ей внезапно захотелось сделать это — содрать след, оставленный магом. А потом она вспомнила молодого барона в Дубовом Перевале и свое отвращение, хотя тот был вымыт, причесан и надушен. Стоило же еще раз взглянуть на Лива, как к горлу подкатила тошнота.

— Тогда утром я поцелую твой хладный труп, — отрезала Айрин и вывернулась, наконец, из его рук.

Под смех второго стражника, она растворилась в темноте ночного сада.

Воспоминания о бароне еще больше разбередили душу. В тот осенний вечер она едва унесла ноги невредимой, даже прихватила книгу, которой юнец заманил ее в особняк. На проверку книга оказалась не настолько хороша — глупый сборник перевранных легенд об Эскальте — и была утоплена в болоте для сокрытия улик. Жаль, пришлось тогда шантажировать сестру, которая и без этого бы не разболтала об ее отлучке, но Айрин слишком испугалась, чтобы мыслить здраво.

Девушка остановилась у внутренней дворцовой стены, чтобы перевести дух. Холодный ветер кусал открытые части тела: ноги в чулках, руки, шею, лицо. Усталость накрыла с новой силой. Утром ей точно придется вновь встретиться с лекарем.

Хуже всего было то, что ее вылазка закончилась ничем. Она так и не сказала магу, что причиной странного поведения королевской колоды стали крохотные руны, вплетенные в общий растительный узор. Почти все были ей неизвестны, кроме одной: Стэраль, руна предзнаменования. Оставалось понять, каким образом эскальтские руны попали на рейненбернский артефакт. И возможно, ответ лежал на поверхности: как и Око души, королевская колода была создана до основания Рейненберна и перешла во владение короны вместе с прочими военными трофеями.

А что до Ока, понадобилось всего две руны: Оффан, чтобы отпереть непреступную сокровищницу, и Мекаль для отвода глаз. Чтобы Мекаль, подчиняющая разум, сработала, Айрин спроецировала ее иллюзию на лбы стражников. Для создания одновременно четырех невероятно сложных узоров в ограниченном пространстве она долго тренировалась у себя в комнате и все равно не была уверена до конца. Очутившись в сокровищнице, Айрин поняла, что сил на исследование артефакта и повторение фокуса с Мекаль не хватит, и попросту выкрала Око, которое теперь в разобранном виде хранилось вместе с записями Лутара Олимандера в тайной нише у камина. Нишу она также нашла с помощью Оффан. А на внутренней крышке Ока души действительно оказалась руна — Вариат, искренность. Она же вновь красовалась у Айрин на запястьях.

— Все ваше драгоценное королевство построено на костях северян, которых вы так презираете, — негромко произнесла она, глядя на редкие огоньки, мерцающие в окнах спящего дворца. — Уникальные артефакты, города, дворцы — все украдено и присвоено. Все обман.

Внезапно в тишине послышались легкие шаги — едва различимый стук каблуков о каменную дорожку. Айрин совсем не улыбалось лицезреть очередное рандеву, и она согнулась в три погибели под полуопавшим кустом. От росы платье быстро намокло. Айрин едва удержалась, чтобы не чихнуть, но все равно негромко хрюкнула.