Алая Завеса. Первый лик смерти

Поняв, что никто не смотрит на неё, Пенелопа вскочила и снова отправилась в тёплые объятья Юлиана. Все понимали, что ничего не кончено, и, более того, всё только началось, но для Пенелопы и Юлиана это не имело никакого значения. Для них имели важность только они сами. Только их близость и тепло друг друга.

– Что случилось? – шёпотом она спросила у Юлиана.

– Она пришла спасти нас, – ответил ей юноша. – Я не верил ей, а напрасно. Она обманула Молтембера, каким-то образом узнала, где он находится… Только обманули и её.

– Теперь точно конец…

– Сейчас он убьёт её и вернётся…

– Полно любовных соплей! – крикнул сзади какой-то вервольф, и силой вырвал Пенелопу из рук Юлиана. – Есть дела поважнее!

Юлиан приподнял взгляд и первым делом увидел безнадёжно смотревшую на него Ривальду Скуэйн. Её держали едва ли не десять вервольфов, но она и не думала сопротивляться.

– Как ты это сделала? – спросил Сорвенгер, посмотрев на свои наручные часы. – Как ты это, Меркольт бы тебя побрал, сделала?

– Ты не смотришь дальше своего носа, – тихо ответила она. – Это ведь я позволила Юлиану добраться сюда. Я! Это не твоя заслуга. На его шее отслеживающий амулет. Поэтому я прибыла сюда не на поезде, и это не лишило меня Проксимы. Я прибыла сюда просто словно по стрелке компаса.

Юлиан прикоснулся к своей груди и обнаружил, что он так и не снимал всё это время оберег, дарованный ему когда-то Ривальдой Скуэйн. Он оказался не только защитой, но и путеводной нитью.

– Побрякушка! – крикнул один из вервольфов, державший Юлиана и сорвал амулет с его шеи.

– Право, низкий тебе поклон, – сказал Сорвенгер. – Какая изощрённая находка. Но какой в этом прок, если ты проиграла?

– Я была близка…

– Молчи уже! Время дорого, к делу! – скомандовал он вервольфам и вскинул руки вверх.

Все закопошились и совершенно не обращали внимания на безжизненное тело Яна Поборского, которого ещё несколько минут назад величали Молтембером. Он был для настоящего Молтембера всего лишь игрушкой, аргументом для достижения цели, пешкой в игре… Тогда Юлиану стало даже немного жаль этого двойника. Он ведь такая же жертва.

Теперь стало понятно, почему он выглядел так нелепо для злодея. И почему был таким живым.

А дальше всё было как во сне – ватного Юлиана волокли вниз по лестницам, он не замечал ничего, кроме каменных стен и далеко не был уверен, что Ривальда и Пенелопа живы.

Уже внизу, на сухом и холодном пустыре, вервольфы образовали большой круг, и тогда Юлиан немного пришёл в себя. Пенелопа и Ривальда были всё ещё живы, пусть и не в лучшем своём состоянии. Их берегли для какого-то важного дела. Другого дела.

Сорвенгер встал в самую середину круга и снова начал бормотать непонятные заклятья.

– Как ты собираешься телепортироваться отсюда? – спросила у него Ривальда.

– В этот раз я знаю конечный адрес. А адреса Крестовой Цитадели граф Акрур мне никогда не давал.

И, прежде чем Ривальда успела что-то ответить, а Юлиан что-то понять, все они снова оказались в тёмном адском вихре, засасывающем их всё глубже и глубже в непонятные свои недра. Они сужались до размера игольного ушка, но это самое ушко тоже становилось меньше и не собиралось пропускать их. Но в итоге сдалось.

Сорвенгер, Юлиан, Пенелопа, Скуэйн и ещё пара вервольфов оказались на крыше другого высоченного здания. А снизу простирался Свайзлаутерн. Во всей своей красе.

Юлиана вновь чуть не вырвало. Телепортацию он переносил не самым лучшим образом.

– Что это за место? – в суматохе спросил он и приподнял голову наверх. Вроде все были живы.

– Не притворяйся, что не знаешь, – прошептала Ривальда, которая находилась ближе всех к нему.

– Центральные Часы Свайзлаутерна! – торжественно возвестил Сорвенгер, даже приподняв руки вверх.

21. Кульминация

"Некоторые войны заканчиваются так, что неизвестно, кто победитель."

Юлиан Мерлин, ноябрь 2010

Юлиана и Пенелопу уже никто не удерживал. Враги справедливо рассудили, что с крыши Центральных Часов сбежать им никуда не удастся, потому никакой опасности они уже не представляют. О существовании их двоих, казалось бы, все давным-давно позабыли.

Другое дело – Ривальда Скуэйн. С неё не спускали глаз, так как всё ещё верили, что она может выкинуть какую-нибудь роковую штуку, которая испортит всё.

Юлиану всегда хотелось увидеть столь большой город, как Свайзлаутерн, с такой колоссальной высоты, но явно не при таких обстоятельствах. Несмотря на ночь, Юлиан видел каждое здание этого города, даже каждую башню Академии принца Болеслава.

И символично, что в этот момент он находился именно с Пенелопой. Потому что то, что происходило сейчас, было действительно идеальным свиданием. Вернее говоря, было бы им, если убрать отсюда Сорвенгера и пару десятков вервольфов. А так же висящее прямо в воздухе овальное зеркало высотой едва ли не в человеческий рост.