Алая Завеса. Первый лик смерти

– Йохан, я говорил тебе, что ты самый лучший человек на свете? – с серьёзным видом спросил Юлиан.

– Кажется, ты забыл, что это сделка?

На этом месте взбудораженный стук сердца Юлиана чуть замедлился и он понял, что Йохан имеет в виду. Не самая приятная новость.

– Я обязательно что-нибудь придумаю, – пообещал Юлиан, хотя был далеко не уверен в своих словах.

– Другого выхода у тебя нет. Самое главное – со своими делами не медли. Не хочу, чтобы отец заметил, что ключи пропали.

– Прямо завтра и верну, – сказал Юлиан, нервно теребя ключи в руке.

– Когда-нибудь ты мне расскажешь, зачем мы вызывали вервольфов и зачем ты лазаешь по домам погибших людей. Это обещаешь?

– Я же уже рассказал тебе.

– Не до конца.

– Так или иначе, но мне придётся, – согласился Юлиан. – Только ты всё равно не поверишь.

– Про воскресенье не забудь, – напомнил ещё раз Йохан. – Я очень боюсь, но что-то в этот день произойти должно.

Юлиан был абсолютно уверен в том, что Йохан не сможет сделать ничего плохого Юлиану, если тот не выполнит свою часть сделки. Но пользоваться этим он категорически не хотел, так как выглядеть человеком, не знающим цену своему слову, явно удовольствие ниже среднего. И совесть, любящая иногда подъедать откуда-то изнутри, явно даст о себе знать.

– Всё будет на высшем уровне, – пообещал Юлиан, явно ненавидя за эту фразу всего себя целиком.

В конечном итоге он может оказаться подлецом и лгуном, а это было даже весьма страшно.

Йохан поколебался ещё раз, словно собираясь выхватить ключи из рук Юлиана и отнести их обратно отцу. Юлиан заметил это, и, не дожидаясь, когда это случится, спрятал их в карман и сказал:

– Прогуляюсь до буфета. Не хочешь со мной?

– Нет, – ответил Йохан. – Найди там Пенелопу.

Но Пенелопу он там не нашёл. И на следующем занятии она снова игнорировала факт его существования. Юлиан уже готов был вскочить с места, перебив профессора и потребовать от Пенелопы немедленных объяснений. Если бы сегодня была третья пара, он непременно сделал бы это, но её не было. Понедельник являлся не самым насыщенным днём.

Следить за Пенелопой он не стал, в одно мгновение осознав, что с точки зрения мужского достоинства это не будет являться правильным шагом. Дождётся, когда почва уляжется, а потом всё разрешит.

Но через секунду его мнение снова поменялось, и он опять погряз в переживания по поводу Пенелопы и её странного поведения. Но для того, чтобы догонять, было уже поздно. В конце концов, несколько дней у Юлиана ещё есть.

Но несколько дней до чего? Юлиан не мог это объяснить, но в голове такие мысли витали. Может быть, это связано с тем, что присяжные умирали один раз в десять дней, а с момента смерти Грао Дюкса минуло уже шесть? Это означало, что впереди ещё четыре дня, после чего жертвой преступника мог оказаться кто угодно, в том числе и Юлиан.

Но в последний путь он себя не провожал.

Зажиточные люди Свайзлаутерна, да и многих других городов тоже, очень переживали за благосостояние своего имущества. Их дома были окружены невидимым щитом, преодолеть который можно было, только открыв входную дверь при помощи ключа.

Таким образом, они ограждали свои дома от возможных ночных проникновений преступников и прочих незваных гостей. Умерший с месяц назад иностранец со странной фамилией "Золецкий" явно не обезопасил свой дом таким образом, и поплатился за это своей жизнью.

Некоторые и вовсе использовали так называемые "заклятья слова", которые позволяли войти в дом только после непосредственного приглашения его хозяина. Ситуация очень напоминала ситуацию с вампирами, которые тоже не могли проникнуть в чей-то дом без дозволения на это.

Всё это и являлось логическими предпосылками к тому, что попасть в дом Грао Дюкса, забравшись в окно, Юлиан не мог. В лучшем случае наткнётся на невидимый щит и уйдёт обратно, а в худшем – щит ударит его током, обожжёт огнём или совершит какую-нибудь другую пакость. В тот день он и к Пенелопе залезть в окно смог только после того, как она дала ему добро.

Вот такие методы безопасности активно применялись в Свайзлаутерне.

К слову, особо осторожный хозяин дома мог предвидеть похищение ключа и наложить заклятье ещё и на него. Тогда ключ слушался бы только его и более никого, а в руках злоумышленника оказался бы бесполезной железной игрушкой.

Но Юлиан сделал вполне себе обоснованный вывод, что даже если Грао Дюкс свои ключи когда-то заколдовал, то с моментом его смерти заклятье бы пало. Это вообще было одним из основополагающих законов Проксимы – любое заклятье падёт со смертью того, кто наложил его.

Дождавшись, пока стемнеет, Юлиан отправился на своё тёмное дело.

Двухэтажный дом Грао Дюкса был окружён высоким забором, а весь периметр был и вовсе окружён разноцветными лентами, которые водрузили сюда осмотрительные полицейские. Они тоже обладали отталкивающим свойством, только вот Юлиан Мерлин входил в совет Присяжных, и такое препятствие не являлось для него закрытой дверью. Одна из привилегий работников Департамента – полицейские барьеры на них не действуют.