Алая Завеса. Первый лик смерти

– А кому несчастный зек нужен? Особенно тогда, когда умирают такие видные люди. Но то, что он умер точно такой же смертью, как и они, очень интересно… Не находишь?

– Был бы я умнее, я бы чего-нибудь понял. Но я не такой умный.

Эдвард откинулся обратно на подушку. Похоже, что он тоже очень скучал.

– Но время подумать у тебя будет, – сказал Арчер. – У нас обоих.

До самой ночи Арчер и Юлиан отрывками переговаривались между собой. От скуки и отсутствия альтернативы он изложил ему всю свою жизнь. Он рассказал и о работе в Департаменте, и о побеге Агнуса Иллиция, и о своём известном отце, и отношениях с Пенелопой, и о драках с вервольфами. Не стал затрагивать только самое последнее – договор семерых с Эрхарой. И о подозрениях в адрес Ривальды Скуэйн тоже промолчал.

Дважды за сегодня их накормили какими-то отбросами, которые едва не спровоцировали у Юлиана тошноту. По большей части он так и остался скорее голодным, чем нет. А вот Эдвард Арчер съел всё, и даже остатки порции Юлиана, которыми юноша так усердно поделился.

Внешность явно была обманчива, и Арчер оказался человеком более приятным, нежели казался с первого взгляда и с самых первых своих слов. Его жизнь тоже была достаточно интересна, и не от великого счастья он пошёл на кражу антикварной монеты.

Каждого человека по-своему жаль. Но Арчер был одним из тех, на кого это правило распространялось в особенности. Ему хотелось верить и сопереживать.

Но много разговаривать всё же желания не было.

Наверняка уже время зашло за полночь, когда Юлиан заснул. Во сне он снова представлял себя сначала в Грунндебайтене под крылом матери. Это место так и осталось для него самым счастливым и лучшим. Потом он вспомнил и дом своего деда, который после всех этих событий казался уже более лицеприятным и приветливым, чем ранее.

Но Юлиан проснулся от того, что ощутил над собой нависающую тень человека. Он широко раскрыл глаза и обнаружил стоящего с ножом Эдварда Арчера. Он завёл нож прямо над Юлианом, и в его планы явно не входило то, что парень проснётся.

Это могло оказаться сном, но Юлиан сейчас разницы не ощущал, поэтому попытался вскочить с койки и оказать хоть какое-то сопротивление обманчивому соседу.

– Прости, парень, – покаялся Эдвард и с силой ударил ножом прямо в грудь Юлиана.

Время замедлилось, и Юлиан понял, что отсюда выхода нет. Он чувствовал наступление мгновенной смерти и уже ожидал, как будет отдаваться в её объятия и кружить с ней последний танец.

Но в дюйме от грудной клетки нож вдруг врезался в какую-то невидимую стену, после чего наполнился синей волной тока и ударил им в руку покусителя.

Ощутив острую боль, Арчер отдёрнул свою руку, но это был не единственный сюрприз на сегодня. Словно из груди Юлиана вырвался какой-то клок силовой энергии и крепко отбросил Арчера прямо к противоположной стене.

– Прости, парень, – сконфузил лицо Арчер, потирая ушибленные конечности и бока.

Юлиан испуганно вскочил и прижался всем телом к стене. Он не ожидал, что таким чудесным образом избежит смерти, но второй заход Арчера никто не отменял. Кто знает, вдруг такой единичный и уникальный случай спасения больше никогда не повторится?

– Что у вас там происходит? – послышался чей-то хриплый и громкий голос снаружи клетки.

Юлиан мгновенно подпрыгнул к клетке и закричал:

– Тут покушение на убийство!

Послышались громкие шаги, после чего дверь клетки с грохотом отворилась, и в камеру вошли два охранника:

– Арчер, кто дал тебе нож? – яростно спросил один из них.

Другой подошёл к Эдварду, сильно ударил ногой по животу, после чего наступил на руку и изъял оружие.

– Откуда у заключённого оружие? – спросил он, осматривая нож, который при свете фонаря всё больше напоминал элементарную заточку.

– К Сорвенгеру его! – крикнул один из охранников.

Арчера скрутили, и, ударив ещё раз, повели наверх.

Юлиана тоже не оставили без внимания – ему нацепили на руки наручники и заставили волочиться сзади без "всяких этих штучек".

Едва ли не все заключённые других камер пробудились от сна и внимательно рассматривали конвой. Кто-то даже кричал что-то вдогонку, но охранники не отвечали им, потому что главная забота была сейчас другой.

– Он пытался убить меня! – закричал Юлиан Глесону, едва только оказался в его кабинете.

Глесон уже давно клевал носом, и крик Юлиана разбудил его, заставив прийти в недовольство.

– Где герр Сорвенгер? – спросил один из охранников.

– У него сегодня нет ночной смены, – ответил Глесон.

Его лицо было просто апогеем недовольства, потому что он явно собирался таким образом прокемарить до самого утра. А утро было не так далеко – часы показывали четыре ночи.

– Он пытался убить меня! – ещё раз воскликнул Юлиан, которому опять начало казаться, что его никто не слушает.

– Так ты не только вор, Арчер, но ещё и убийца, – поджав губы, сказал Глесон и встал. – Я жду объяснений!

Арчер застыл словно вкопанный и побледнел.

– Я не хотел. Я не хотел, сэр, я не хотел!

Юлиан нахмурил брови. Из беспощадного убийцы Арчер вдруг превратился в испуганного мальчишку.