Алая зима

– А если ты их снимешь, – наконец пробормотал Широ, – а я ничего не вспомню?

У Эми сжалось сердце. Она сцепила пальцы, чтобы не потянуться к кицунэ опять.

Он стиснул левой рукой правую, чуть выше нити с бусинами.

– Что, если я вспомню, и окажется… что, если я не смогу…

Эми шагнула ближе и накрыла его ладонь своей.

– Пока не снимем – не узнаешь. Вряд ли будет хуже, чем не помнить, кто ты такой, верно?

Широ взглянул на нее – и его глаза были полны тревоги.

– Что, если ты их снимешь, и я все забуду?

Эми сжала его руку.

– Ты что, и правда думаешь, что сможешь когда-нибудь забыть… меня? – поинтересовалась она с притворным высокомерием и улыбнулась, подначивая кицунэ. – После всего, что мы пережили?

Широ хмуро свел брови, а потом усмехнулся.

– Забыть то, как раздражает необходимость тебя повсюду носить, будет сложно.

– И постоянно меня спасать.

Кицунэ шумно выдохнул и протянул руку.

– Давай.

Эми подцепила пальцами нижний виток. Обхватив локоть Широ другой рукой, набрала воздуха и задержала дыхание. Стиснула четки крепче, чувствуя кожей касание силы. Заглянула в его рубиновые глаза и потянула за нить.

Бусины не поддались. Она напрягла все тело. Руку обожгло вспышкой ки. Сжав зубы, Эми дернула сильнее. На неподвижных онэнджу затрещала молния – и взорвалась у нее перед лицом.

Эми врезалась спиной в стол, разбив чашку и чуть не насадившись на обломок меча. Морщась, она приподнялась на локте.

Выброс силы отшвырнул кицунэ в стену деревянных ящиков и сундуков, которые наполовину его завалили. Ёкаи-вороны с громким карканьем закружили под потолком, от страха сменив облик.

Эми слезла со стола, уронив еще больше вещей, и бросилась к Широ. Она стащила с него три ящика, рухнула рядом на колени и похлопала кицунэ по щекам, чувствуя исходящий от него жар – как после неудачной попытки Юмэя снять онэнджу.

Веки Широ затрепетали.

– Не сработало? – пробормотал он, щурясь.

– Прости. – К глазам подступили непрошеные жгучие слезы, и Эми быстро потерла лицо ладонью. – Мне так жаль, Широ! Я не смогла их снять. Не знаю почему.

Кицунэ сел, морщась, и смахнул со лба волосы.

– Я же говорил, что твоя ки еще не восстановилась. Аматэрасу забрала почти все, что тебе дала.

– Значит, мне не хватило ки амацуками?

– По всей видимости.

– Ее ки вернется, – произнесла Эми с ноткой тревоги. – Она снова начнет струиться в мое тело, чтобы Аматэрасу смогла его занять в день солнцестояния. Я скоро смогу избавить тебя от онэнджу.

Широ кивнул, не глядя ей в глаза. У Эми вдруг появились сомнения: она с трудом справилась со вторым витком, даже будучи под завязку наполненной ки Аматэрасу… Что, если на третий ей не хватит сил?

– Широ. – Эми схватила его за плечо и заставила на нее посмотреть. – Я сниму онэнджу. Что бы ни случилось, обещаю, я освобожу тебя от проклятия!

Кицунэ впился в нее взглядом, пронзая в самую душу. Он коснулся челюсти Эми двумя пальцами, скользнул ими выше, к уху. Кожу закололо.

– Ловлю на слове, малышка-мико.

Вороны вдруг разразились громким карканьем. Эми с Широ подпрыгнули от неожиданности. Тьма в дверях затрепетала, пропуская Юмэя. Он обвел комнату взглядом, и глаза его расширились.

– Что вы здесь творили? – прорычал Тэнгу. – Оставил вас на пару часов, так вы разгромили мой дом?!

Эми вздрогнула и отстранилась от Широ, мельком оглядывая беспорядок вокруг. Широ встал на ноги и сладко потянулся.

– Спокойно, Юмэй, – промурлыкал он. – Попытались снять онэнджу, и нас ударило волной. Эми нужно набраться сил.

– Разумеется! – рявкнул Юмэй. – Как я тебе и говорил. Почему ты ей позволил?

Кицунэ пожал плечами. Эми снова вздрогнула. Может, все-таки стоило к нему прислушаться?

– Еда? – поинтересовался Широ, указывая на большой бумажный пакет в руке Юмэя.

Эми удивленно моргнула.

– Это что, еда на вынос? Как ты ее заказал?

– Я ее украл. Понятия не имею, что внутри.

– Ну, пахнет неплохо, – жизнерадостно произнес Широ и подошел к Юмэю, по пути легонько задев руку Эми, от чего по ее коже прокатилась теплая дрожь.

Забрав у Тэнгу его ношу, Широ уронил пакет на стол и отодвинул в сторону разбитую чашку.

Юмэй разъяренно зашипел.

– Это всего лишь чашка. У тебя и так слишком много барахла. Ты кто, ворон или сорока?

Крылатые ёкаи, ринувшись вниз, сели на стол. Широ, вскрыв пакет, изучал его содержимое. Эми постаралась не думать о бедолаге, который загадочным образом лишился ужина. Юмэй – с достаточно мрачным для его обычно отрешенного лица выражением – принялся собирать осколки чашки.

Эми наблюдала за ними, так и не сдвинувшись с места, и в ее груди вдруг зародилось неожиданное чувство, от которого приятно сжалось нутро. Как странно – ощущать в такой момент спокойствие, счастье.

Она признавала, что сейчас отнюдь не время для положительных эмоций. Помимо размышлений о неотвратимо надвигающейся судьбе камигакари – которую она успела распробовать за то время, что в ней провела Аматэрасу, – ей все еще было нужно выполнить обещание. Широ оставался скован проклятием, и теперь его освобождение стало куда более важной задачей.

В голове звенел тревожный приказ Аматэрасу: найти и освободить куницуками…