Alamut

Остальные тоже были напуганы. Мириам переводила взгляд с одного лица на другое. Когда она подошла к Халиме, та сразу все поняла. Она умоляюще посмотрела на Хасана. Озорная улыбка на его лице успокоила ее.

"Значит, этот браслет не принадлежит никому из вас? Тогда это значит, что Федай мне солгал".

Он пристально посмотрел на Халиму.

Слезы хлынули из ее глаз. Ее трясло так сильно, что зубы стучали, когда она плакала. В мыслях она уже видела, как опускает голову на блок, а топор возвышается над ней.

"Прекрасная вещь, Халима. Ты понимаешь, что я должен обезглавить тебя? И я бы сделал это безжалостно, если бы эта тварь выдала мальчику наш секрет. На этот раз я подарю тебе жизнь. Но если это повторится, твоя голова не избежит топора".

Он положил браслет обратно под халат.

Мириам кивнула Халиме, которая подбежала к Хасану и, обрадованная, упала перед ним на колени. Она хотела поблагодарить его, но не смогла вымолвить ни слова. Она просто поцеловала его руку.

"Я хочу, чтобы в следующий раз вы старались еще больше", - сказал он, прощаясь с ними. "Прошлой ночью вы приобрели опыт, который пригодится вам в будущем. Будьте готовы в любое время дня и ночи".

Он кивнул им и позвал Мириам за собой.

"Жди меня сегодня вечером. Мне нужно о многом с тобой поговорить".

"Как скажете", - ответила она. Впервые перспектива встречи с ним ничуть не радовала ее.

Ближе к вечеру девушки собрались у пруда и обсуждали прошедшую ночь. Они делились своими впечатлениями от посещения различных садов. Халима сидела в стороне и молча слушала. Впервые она почувствовала настоящее желание побыть одной. Она носила в сердце великую тайну. Никто не знал о ней, и она не осмелилась бы открыть ее никому. Она любила Сулеймана. Она любила его до безумия. Зловещий вопрос тяготил ее дух. Долгое время она не решалась задать его. Наконец она обратилась к Фатиме.

"Я не совсем понял. В следующий раз придут те же посетители?"

Фатима посмотрела на нее. Она сразу все поняла. Ей стало жаль ее до глубины души.

"Никто не знает, милое дитя".

Халима смотрела на нее любопытными глазами. Она почувствовала, что Фатима ускользает от нее. Неужели она действительно больше никогда не увидит Сулеймана? Сомнения терзали ее всю ночь. Она не могла уснуть. Теперь у нее были свои, взрослые заботы. Она перестала быть ребенком.

В тот же день по крепости разнеслась весть о том, что Хасан открыл врата рая для трех федаинов и что они провели там ночь. Абу Сорака пришел посмотреть, не вернулись ли Сулейман, Юсуф и ибн Тахир. Он нашел их спящими, но их товарищи рассказали ему, что они узнали от них.

Абу Сорака покрылся испариной. Он немедленно доложил Абу Али о том, что говорят федаины.

На лице Абу Али появилась озорная улыбка.

"Если они так говорят, значит, так и должно было быть. Почему мы должны пытаться скрыть правду?"

Абу Сорака в испуге склонился. Он разыскал врача и рассказал ему новости.

"Я думаю, Хасан придумал это, чтобы запугать нас", - сказал он. "Но мне интересно, как он подкупил этих ребят, чтобы они начали так нагло врать, ведь до сих пор они всегда были преданы правде?"

"Боюсь, за этим скрывается нечто гораздо более опасное, - предположил грек. "Помнишь наш разговор о гаремах за замком? Что, если он создал их для этих мальчиков?"

"Но почему он не доверился нам? Он должен знать, что чем меньше мы информированы, тем больше у нас домыслов".

"Хочешь услышать мудрый совет, мой дорогой Дай? Отбросьте домыслы и забудьте то, что вы слышали. Иначе я не уверен, что твоя голова будет стоить многого. Потому что не в его власти шутить с командирами, тем более с этими безумными молодыми фанатиками. Я повидал на своем веку немало. Но в ибн Саббахе есть что-то, что превосходит мое понимание и мой опыт".

Раздосадованный, Абу Сорака ушел по своим делам. Как бы он ни сопротивлялся, в своих мыслях он постоянно возвращался к странной ночной истории трех мальчиков.

Реакция Даи Ибрагима на эту новость была совершенно иной. Сначала он тоже был застигнут врасплох. Затем он все прояснил в своем сознании. "Сайидуна знает, что делает", - сказал он. "Мы служим ему, и если он решил не делиться с нами своим планом, то я уверен, что у него есть на то веские причины".

В казарме обсуждение этого вопроса было еще более оживленным. Сержанты и некоторые из тех, кто подавал еду федаинам, подслушали их разговор и вернулись с новостями об этом невиданном чуде. Ведь никто из тех, кто верил словам федаинов, не сомневался, что посещение райских садов этой троицей было чудом.

"Наш учитель должен быть великим пророком, если Аллах дал ему столько власти", - говорили они.

"А что, если федаины все это придумали?" - забеспокоился один из сомневающихся.

"Не может быть и речи, - настаивал один из тех, кто слушал федаинов. "Они все еще одержимы тем, что сказали эти трое".

"Тогда это лучшее доказательство того, что только исмаилизм - истинная вера. Только преступная собака будет продолжать сомневаться в миссии Сайидуны после таких чудес".

"Отныне я не даю поблажек неверным. Я разрублю на две части любого, кто откажется признать Сайидуну великим пророком".