Аламут (ЛП)

"Отныне каждый из вас будет ежегодно получать фиксированное жалованье, - сказал Абу Али, - которое вы должны рассматривать как награду за преданность и труд. Чем больше успехов и достижений у человека, тем выше будет сумма, которую он получит".

Командиры начали высказывать свои различные просьбы. У одного из них было несколько жен и детей, другому предстояла долгая поездка. Третий хотел взять деньги для своего товарища, который не смог приехать, а четвертый жил в регионе, отличавшемся исключительной бедностью. Только представитель великого дая Хузестана Хусейн Алькейни действительно привез что-то - три полных мешка золотых изделий - и ничего не попросил ни для себя, ни для своего начальника.

"Вот человек, который может служить примером для всех вас", - сказал Абу Али, сердечно обнимая делегата из Хузестана.

"Грабеж - хороший бизнес", - шепнул аль-Хаким даи Закарийе, хитро подмигнув. Ходили слухи, что Хусейн Алькейни по указанию самого верховного главнокомандующего охотился на караваны, которые шли из Туркестана, и что это был один из главных источников дохода, позволявший Хасану ибн Саббаху содержать свое дальнее братство.

Когда выплаты были завершены, местные командиры устроили для своих гостей банкет с жарким и вином и приступили к более конфиденциальным беседам. Они делились друг с другом своими заботами и тревогами, и многие из них выражали серьезные сомнения в конечном успехе дела исмаилитов. Они говорили о своих семейных заботах. У одного была дочь в Аламуте, у другого - сын в другом месте, и они взвешивали между собой возможность выдать их замуж. Каждый хотел сохранить семью под своей защитой, и поэтому они долго спорили о том, кому придется отпустить своего ребенка. И когда эти старые друзья наконец снова сблизились, они перешли к рассмотрению верховного главнокомандующего и его личных дел.

Обе дочери Хасана, Хадиджа и Фатима, жили под присмотром Абу Сораки в его гареме. Хадидже было тринадцать, Фатиме - одиннадцать. Хасан никогда не звал их и не спрашивал о них с тех пор, как передал их Абу Сораке.

Даи рассказал делегату из Хузестана, своему гостю, что две девочки были полностью скованы и дрожали при одном только упоминании имени отца. Абу Сорака не мог одобрить такого обращения и сам был очень нежным отцом. Что стало с женами Хасана, никто не знал. Их не было в замке.

Делегат из Хузестана в свою очередь рассказал, что в крепости Гонбадан, которую завоевал Хусейн Алкейни, жил сын полководца Хосейн. Он поссорился с отцом, и в наказание отец отдал его в распоряжение великого дая Хузестана, чтобы тот служил обычным пешим воином.

"Этот Хосейн действительно похож на дикого зверя", - сказал делегат. "Но если бы я был его отцом, я бы держал его рядом. Ведь если ты сможешь присматривать за ним, у тебя будет больше шансов его перевоспитать или хотя бы что-то изменить. Но это унижение только укрепило Хосейна в его упрямстве и злобе. А у Хусейна Алькейни и без него проблем хватает".

Гости пробыли в Аламуте три дня, а на рассвете четвертого дня отправились в путь, каждый в свою сторону.

Жизнь в замке снова вошла в привычное русло, пока неожиданный визит не вывернул ее наизнанку.

 

ГЛАВА 5

Однажды жарким летним днем к Аламуту подъехал старик лет шестидесяти в сопровождении пятнадцати всадников. Стражник у входа в ущелье остановил его и спросил, кто он такой и что привело его в замок. Тот ответил, что он бывший мэр, или реис, Исфахана Абуль Фазель Лумбани, что он едет из Рая и что у него есть очень важные новости для верховного главнокомандующего от тамошнего реиса. Дежурный офицер немедленно поскакал в крепость, чтобы сообщить своему начальнику о прибытии незнакомцев.

Это произошло сразу после третьей молитвы. Послеобеденный отдых послушников только начинался, когда звук рога призвал их к сбору. Они быстро натянули сандалии, накинули плащи, достали щиты и оружие и поспешили во двор. Капитан Манучехр и даисы Абу Сорака, Ибрагим и Абдул Малик уже ждали их, сидя верхом на лошадях.

Молодые люди тоже сели на лошадей.

"Что-то происходит, - прошептал Сулейман своему соседу, втягивая воздух ноздрями. Его глаза блестели в предвкушении.

В этот момент выбежал Абу Али и сел на свою короткую, лохматую белую лошадь. Его короткие ноги прижались к бокам и брюху животного, словно приросли друг к другу. Он галопом помчался во главе группы послушников и обратился к ним.

"Люди! Я предоставляю вам честь сопровождать уважаемого человека, который является хорошим другом нашего господина. Этот человек - бывший реис Исфахана Абул Фазель, который четыре месяца прятал верховного главнокомандующего, пока великий визирь преследовал его. Мы должны оказать ему прием, достойный его выдающихся заслуг и вклада в наше дело".

Он пришпорил коня и галопом помчался с эскортом через мост и в каньон.

Тем временем Абул Фазель начал терять терпение. Он то и дело тревожно оборачивался в сторону ущелья, в котором скрылся стражник, и его лошадь, словно почувствовав его настроение, переставляла под ним ноги.