Альбертина и Дом тысячи чудес

– Я бы тоже не прочь был уехать куда-нибудь, – вздохнул Отто. – Ну и что же ты сама-то здесь делаешь, если эта хаза не твоих родителей? – Отто небрежно прислонился к стене у окна.

– Это тебя совершенно не касается.

Отто медленно подошел к Альбертине, обошел вокруг нее и снова прислонился к стене.

– Эй, ты чего? – недоуменно спросила Альбертина и в тот же миг увидела, что Отто что-то держит в руках. Маша. Она сунула руку в карман жилетки – и действительно, матрешек на месте не было. – Как тебе это удалось?

– Ну, я же профессионал! – Он крутил Машу в руках. – Вещичка ничего себе! – Отто построил матрешек в ряд с такой ловкостью, которой позавидовал бы любой фокусник.

– Не смей! – закричала Альбертина.

– Да я просто посмотреть взял, и все, – стал оправдываться Отто.

Альбертина оттолкнула его в сторону. При этом она прикоснулась к его руке. И снова мягкое, блаженное тепло заструилось у нее по всему телу. Альбертина Шульце, ты ведешь себя сейчас так же глупо, как те девки в романах, которые читает Яцци, – подумала Альбертина.

– А где самая маленькая? – спросил Отто.

– Ниночка с папой, она присматривает за ним!

– Ну и папаша у тебя! Колесит по Сибири, а тебя бросил!

– Не смей говорить ничего плохого о моем папе! – взорвалась Альбертина. – Он давно бы уже вернулся, если бы… – Она замолчала.

– Если бы что? – не отставал Отто.

– А вот это тебя совершенно не касается! – Она схватила куколок и вложила их обратно одну в другую. – Сегодня вы будете спать вместе со мной. На всякий случай, – пробормотала она и тут же разозлилась на себя, что позволила себе беседовать с матрешками прямо на глазах у какого-то постороннего мальчишки.

Когда она обернулась, Отто уже лежал, закрыв глаза, на раскинутом веером листе пальмы.

– Эй, погоди! – крикнула она. – Ты так и не сказал, почему полиция за вами гоняется.

– Тебя это совершенно не касается! – Отто в точности повторил интонации Альбертины. Он громко всхрапнул и перевернулся на другой бок.

Альбертина потрясла его за плечо, но безрезультатно. Царство снов уже поглотило Отто целиком.

– Ну и не надо, подумаешь! – Обидевшись, Альбертина легла в кровать из лилий. Глупый зазнайка, и больше ничего, этот самый Отто. Но какой-то загадочный зазнайка, а глаза у него темно-зеленые, как тропические леса Амазонки, пронеслось у нее в голове. – Такой тип не способен испортить нам настроение, правда, Маша? – Минувший день был полон событий, и свинцовая усталость вдруг навалилась на Альбертину. Не прошло и пяти минут, как она уже крепко спала – вдыхая сладкий запах водяных лилий.

Через несколько секунд Альбертина уже полностью погрузилась в царство снов. Она мчалась по этому царству, которое удивительно напоминало сибирские степи, но не на лошади, нет, ее несла на себе звезда – быстрее света. Но все равно недостаточно быстро, потому что она никак не могла догнать Отто, скакавшего на другой звезде где-то впереди нее.

Над ее головой храпел Пауле, его храп напоминал скрип пилы, и казалось, он уже своей пилой спилил целый тропический лес. Но ни этот храп, ни испуганные стоны, которые то и дело издавала во сне Клара, не могли уже потревожить Альбертину.

Отто, который лежал на листьях пальмы, приоткрыл один глаз. Он осторожно огляделся, удостоверяясь, что Альбертина спит. Потом прокрался к лилейной кровати, натянул Альбертине одеяло до самого подбородка и пошел к окну. Знать бы, что она имела в виду, когда говорила «реактивный истребитель», думал Отто, глядя в подзорную трубу и обшаривая все небо.

Темные личности

Куликов видел, как на вилле погас последний огонек. Теперь и восточная башня погрузилась во мрак грозовой ночи.

Эти двое уже больше часа наблюдали за виллой из своего укрытия. Их чуть было не обнаружила девчонка, когда угодила в лужу и брызги попали прямо в лицо Гомецингеру. Судьба и та лее самая лужа наказали Куликова за его злорадный смех уже несколько минут спустя: не успела девчонка убежать со всех ног, как мимо промчался желтый автомобиль и окатил Куликова градом камней, грязи и воды.

– Пусти, теперь я посмотрю! – Куликов – худой и высокий, походивший на стервятника, – локтем отодвинул своего сообщника в сторону.

– Там все равно ничего не видать. – Гомецингер попытался отобрать бинокль. Его никогда никто не смог бы запомнить, даже если он безо всякой маски ограбит банк. Он был воплощением невзрачности и незаметности.

– Тогда почему ты туда уставился? – Куликов с силой рванул маленький бинокль к себе.

Гомецингер не удержался на ногах и свалился с постамента прямо в колючие розовые кусты.

– Ой-ё-ё-ё-ёй!!!

– Ш-ш-ш, тихо! Что это за идиотская штуковина? – проворчал Куликов. Бинокль целиком умещался на его широкой ладони, поблескивая золотом и перламутром.

– Другого у меня не было. С этим моя жена в театр ходит.

– Слушай, мы ведем с тобой серьезное наблюдение, задание выполняем, а ты театральный бинокль притащил? – Куликов поднес к глазам бинокль. – Не видно ни хрена.