Альбом с колдографиями (СИ)

Слова огненным клеймом отпечатались в памяти, и, возможно, именно они не позволяли забыть. Гермиона сомневалась, что такое вообще забывается. Потом она ещё долго с раздражением на саму себя вспоминала, как отказывалась верить в услышанное. Как ждала опровержений от Драко в его словах, действиях… Всё встало на свои места в тот день, когда он сказал, что пошёл на встречу с Забини, а сам отправился в ресторан с Асторией Гринграсс (Гермиона до сих пор испытывала отвращение к себе за то, что опустилась тогда до слежки).

В тот же вечер она, не дожидаясь возвращения Драко, собрала вещи, написала прощальную записку и улетела первым рейсом в Нью-Йорк. Подделать документы не составило труда, как и поступить в Принстон на магистра гуманитарных наук, послав ко всем чертям магический мир, который многократно доказал, что архаичные предрассудки всегда будут вставать на пути, будь ты хоть самым блестящим волшебником — как оказалось, даже в личной жизни.

Если говорить совсем откровенно, первый месяц Гермиона надеялась, что он приедет за ней. Что вся ситуация окажется одним большим недоразумением. Но Драко не приехал. Ни через месяц, ни через полгода, когда Гермиона с головой бросилась на поиски новых отношений, лишь бы заполнить кровоточащую дыру в сердце, выискивая в каждом парне знакомые и любимые черты; впрочем, ни один претендент не продвинулся дальше первого свидания. Все они были замечательные, но не вызывали никаких эмоций. Одному не хватало малфоевского чувства юмора, другому — его ума, третьему — способности заинтересовать Гермиону. Все они казались пресными — жалкой копией неповторимого оригинала, и за это она ненавидела Драко ещё сильнее.

И вот теперь, когда Гермиона наконец смогла восстановить слабое подобие контроля над своей жизнью, этот мерзавец снова в неё вторгся самым беспардонным образом и рассуждает сейчас перед сборищем студентов об одной из самых любимых книг Гермионы.

— …тон повествования частично меняется, загоняя сюжет в рамки романтического романа с элементами готики. Нельзя отрицать намеренное, почти сатирическое, преувеличение в изображении персонажей во время «торнфилдского» периода, из чего вполне логично вытекает превалирующий в дальнейшем романтический пафос и традиционные, наивные штампы, свойственные данному жанру. Взять, к примеру, побег Джейн из Торнфилда, когда раскрылась тайна мистера Рочестера — на мой взгляд, отличный пример, когда героиня, уверенная в своей праведности, не желает прислушаться к голосу разума или хотя бы к голосу человека, к которому испытывает сильные чувства, маскируя трусость под благородство.

На этот раз, впервые за всё время, Драко посмотрел Гермионе прямо в глаза.

— Не желаете что-нибудь сказать, мисс…?

— Харпер, — сухо ответила Гермиона.

Драко сверился со списком студентов.

— Джейн Харпер? — усмехнулся он. — Поразительное совпадение. Вам есть что сказать? Вы молчите почти час, и у меня возникает подозрение, что книгу вы не читали.

Гермиона задохнулась от возмущения. Уж Драко прекрасно было известно, что «Джейн Эйр» она знает чуть ли не наизусть: в своё время книга стала причиной не одного литературного спора между ними.

— Да, мистер Малфой, мне есть что сказать, — холодно начала она. — Все действия Джейн Эйр продиктованы чувством долга и моралью. Она прекрасно понимает, что не может быть счастлива с мистером Рочестером. Да, сейчас нам может казаться, что наличие жены, тем более такой, как Берта, не является препятствием для отношений Эдварда и Джейн и что поступок героини продиктован общественными предрассудками, но мы ведь прекрасно знаем, какое влияние могут иметь предубеждения, даже самые необоснованные, верно, мистер Малфой?

Верхняя губа Драко дёрнулась. Атмосфера в классе незримо накалилась.

— Мистер Малфой? — осторожно подняла руку Кейт, боясь неосторожным словом или действием спровоцировать извержение вулкана. — Прошу прощения, но семинар уже закончился, а через десять минут у нас лекция в другом корпусе…

Драко бросил быстрый взгляд на настенные часы, убеждаясь в правоте её слов, и смущённо прокашлялся. Он уже и забыл, что они с Гермионой в кабинете не одни.

— Да, мисс Лейтон, разумеется, вы можете идти.

Студенты быстро повскакивали с мест, складывая ноутбуки и заталкивая их в школьные сумки. Через пару минут все вышли, действительно оставив Драко и Гермиону наедине.

Она раздражённо смотрела на него исподлобья, скрестив руки на груди. Драко оседлал стул с противоположной стороны от её парты, молча рассматривая девушку, но не говоря ни слова. Когда тишина сгустилась так, что её можно было резать ножом, Гермиона не выдержала:

— Что ты здесь делаешь?

— Приехал исправлять твою ошибку, — просто ответил он.

Гермиона вскинула бровь.

— Очень самонадеянно с твоей стороны.

— За это ты меня и любишь.

Гермиона фыркнула и откинулась на спинку стула, желая оказаться как можно дальше от опьяняющего аромата знакомого одеколона.

— Не отрицай, Грейнджер, — подмигнул ей Драко. — Ты глаз с меня не спускала с тех пор, как я вошёл в класс. А ещё ты совсем забыла вовремя выставить блок.