Альбом с колдографиями (СИ)

Жанры: почти-немагическое-AU, романтика

Визуал: https://vk.com/photo394045301_456240148

Преподаватель по истории английской литературы опаздывал. Гермиона в очередной раз сверилась с часами, на которых минутная стрелка давно перевалила за пятнадцать, и вздохнула, оглядевшись по сторонам. В конце семестра студентов на семинаре практически не было — все засели в университетской библиотеке, пытаясь сдать многочисленные эссе к многочисленным дедлайнам. Свои задания Гермиона выполнила ещё две недели назад.

За длинным столом, ближайшим к преподавательской кафедре, она и вовсе сидела одна. Впрочем, и в более спокойные дни сюда попадали исключительно опоздавшие, которым не хватило места подальше от зоркого взгляда профессора Миллера. Студентов, не боявшихся его каверзных вопросов, можно было сосчитать на пальцах одной руки человека, лишившегося мизинца во время неудачного знакомства с фрезерным станком. Гермиона улыбнулась, вспомнив, как на первом семинаре профессор попросил раскрыть концепцию Великой цепи бытия и был немало удивлён, когда в воздух взметнулась рука новой студентки. Шекспира Гермиона всегда любила, поэтому ответ с философскими выкладками и отсылками к Платону дался без особого труда, прочно завоевав расположение грозного Миллера и пренебрежение части студентов, мнение которых Гермиону, впрочем, не волновало совершенно.

В Штаты она приехала учиться… Нет, не так. Приехала она, чтобы начать новую жизнь и забыть некоторых личностей, но интересные лекции быстро стали её главным союзником, оттянув на себя львиную долю внимания и времени. Поэтому и вспоминать о прошлом доводилось разве что мучаясь бессонницей в постели или в такие моменты, как сейчас. Но где, в самом деле, доктор Миллер? На памяти Гермионы старик-профессор ни разу не позволял себе опаздывать на занятия.

Словно в ответ на её беспокойство, дверь в кабинет открылась и вошёл…

Гермиона не могла поверить своим глазам. Нет, этот человек явно не был похож на седовласого, умудрённого опытом профессора. Скорее, на заносчивого высокомерного засранца.

— Доброе утро, — поприветствовал всех Драко, поставив на учительский стол стаканчик с кофе. — Меня зовут Джон Малфой.

Студенты с нескрываемым удивлением наблюдали, как симпатичный британец открывает папку с материалами для семинара и вообще ведёт себя так, словно действительно не ошибся дверью. Боковым зрением Гермиона заметила двух однокурсниц, восторженно шептавших что-то друг другу на ухо. Догадаться о предмете их разговора было несложно.

— Не волнуйтесь, кабинетом я не ошибся, — улыбнулся Малфой, словно прочитав мысли присутствующих. Чёрт! Гермиона быстро поставила блок. Интересно, успел ли он прочитать её реакцию? Чёртов легилимент. — К сожалению, ваш любимый профессор Миллер, — по классу пронёсся негромкий смешок, — не сможет присутствовать сегодня на занятии, поэтому попросил меня наполнить ваши светлые головы крупицами знаний. Насколько понимаю, на сегодня у вас запланированы… — Он сверился с листком в руке. — Социально-психологические и духовные аспекты романа «Джейн Эйр»?

Несколько человек согласно кивнули. На Гермиону Малфой так ни разу и не взглянул, зато она не спускала с него глаз. Со стороны это выглядело вполне невинно — она всегда внимательно слушала преподавателей — но, пока Драко чертил на доске схему взаимодействий между персонажами романа, объясняя наиболее сложные темы в творении Бронте и периодически задавая вопросы студентам, Гермиона совершенно не могла сконцентрироваться на занятии.

Что Малфой здесь забыл? Очевидно, что его появление как-то связано с ней, но почему сейчас — спустя год после того, как она сбежала из Англии? Гермиона считала, что в прощальной записке доступно объяснила своё решение, пусть и пожелание счастливой жизни с Асторией не было искренним ни тогда, ни сейчас. Целый год она пыталась выкинуть Драко из головы, целый год пыталась не вспоминать их прогулки по ночному Лондону, споры о литературе до четырёх утра, которые неизменно заканчивались ничьей в постели, и его внимательный задумчивый взгляд, когда он смотрел, как она работает за письменным столом — словно Драко пытался запомнить каждую линию на её лице, словно Гермиона была самым важным, самым ценным в его жизни.

Разумеется, сказка не могла длиться вечно, поэтому Гермиона даже не удивилась, когда случайно стала свидетельницей разговора между Драко и его родителями, которые с самого начала выступали категорично против их отношений. Она не удивилась. Но так больно ей не было даже во время пыток Беллатрисы.

«Конечно, я собираюсь жениться на чистокровной. Грейнджер это так, временное развлечение».