Альбус Дамблдор - девочка-волшебница (СИ)

— Я... я... я..., – Айлин всхлипывала, но все же сказала, пусть и не поднимая головы. – Я хотела от вас детей!

Можно ли было забеременеть от соития в превращенном состоянии? Она даже не подумала об этом, так как думала, что все будут иметь только Заида. От мысли о том, что она, возможно, уже носит в себе новую жизнь, голова Айлин закружилась еще сильнее.

— Это прекрасно, но нет, – твердо ответила леди Ариана.

— Я вам не нравлюсь, госпожа? Я изучу вашу магию и смогу измениться! Стану такой, как вы захотите! Возможно вы... возможно вы хотите наоборот? Сами выносить детей?! Что угодно!

— Айлин, мы уже говорили на эту тему, – мягко напомнила леди Ариана.

— Но вы мой идеал! Кумир! Идол! Божество! – Айлин сама не заметила, как начала кричать и заламывать руки, даже голову подняла. – Я так люблю вас!

— А я люблю мужчин, – просто ответила леди Ариана.

— Я стану одним из них! Ради вас – что угодно!

Ночь любви с сестрами-волшебницами, о, почему она не настояла на участии наставницы?! Там они были все равны, любили друг друга и леди Ариана не устояла бы!

— Чтобы забыть, что ты девушка, мне пришлось бы вначале одурманить себя, а я слишком ценю способность мыслить ясно, – ответила леди Ариана.

Желание Айлин умереть усилилось.

— Ты еще встретишь свою любовь, не сомневайся. Влюбленность в меня лишь обман, благодарность за свободу и магию, не более, так что давай покончим с этим вопросом, так как я собиралась поговорить о другом.

— Как скажете, леди Ариана, – снова склонила голову Айлин, презирая себя.

Слова леди Арианы были жестоки, ранили в самое сердце и Айлин сейчас мысленно свирепо клялась, что никогда не разлюбит ее, возведет алтарь не только в своем сердце, но и наяву, будет поклоняться до самой смерти.

— Айлин, подними голову. Посмотри мне прямо в глаза. Не надо стыдиться своих чувств, пускай я и не могу на них ответить. А теперь послушай меня внимательно. Я понимаю и одобряю твою борьбу за права женщин и считаю, что ты вправе отвечать на насилие насилием, во многих случаях уговоры просто бесполезны. Те, кто привык подавлять и подчинять чаще всего понимают только силу, а не мягкие уговоры. Но.

Айлин смотрела на обычно мягкую и теплую леди Ариану, сейчас ставшую серьезной, и мысленно страдала. Затем ее вдруг осенило, ведь леди Ариана сама подготовила им все... заранее знала, что будет? Ведь она всегда все знала, словно читала мысли, стало быть знала и о чувствах Айлин к ней? А если знала, то наверное не обиделась на выкрики?

Как ни странно, но Айлин вдруг стало легче.

— Желание унизить врага и втоптать его в грязь, заставить поменяться ролями, оно вполне понятное, но в то же время ошибочное. Айлин, если ты во время борьбы захочешь поменять роли и сделать мужчин рабами, существами второго сорта, любое насилие над которыми будет считаться правильным, вот это и будет постыдное деяние, идущее во вред. Воздаяние за насилие – да, но бесконечное ответное унижение – нет. Представь, что мы победим, ведь уже второе поколение мужчин не будет ни в чем виновато и будет расплачиваться за какие-то старые грехи своих предшественников, как женщины сейчас расплачиваются за события из священных книг, случившиеся полторы тысячи лет назад. Поразмысли над этим.

— Да, леди Ариана, – ответила Айлин.

— И если мужчины поймут, что ты не будешь казнить их и насиловать лишь за то, что они мужчины, они охотнее пойдут за тобой. Не все, но пойдут. Сейчас тебе будет важная любая помощь, даже такая.

— Благодарю вас за урок, леди Ариана, – ответила Айлин, поднимаясь, но не поднимая головы.

Она согнулась привычно, словно не было этих месяцев свободы, поцеловала камень пола в знак наивысшего уважения и почитания леди Арианы и направилась к выходу, все также не поднимая головы.

— Передай остальным, первый практический урок через час.

====== Глава 22 ======

Стража Заида со стертой памятью леди Ариана вернула обратно, новые посланцы с возмущенными письмами не появлялись и ноябрь промелькнул мимо, словно и не было. Дни были заполнены тренировками с палочкой, учебой, делами, возней с детишками и вылазками в Пущу для тренировок. Ночи же заполняли сплетения горячих тел, любовь с подругами без насилия. Ночь инициации сломала не только внутренние запреты на магию, но и остальные запреты тоже.

2 декабря 1437 года, Смертельная Пуща

— Меня беспокоит Наима, – вдруг сказала Тафти.

Айлин, жадно высасывавшая молоко из ее набухших грудей, оторвалась, посмотрела внимательно на подругу снизу вверх.

— Потому что она не хочет пошалить с тобой? – игриво спросила Айлин.

Предлагали всем, но и Галия, и Асемая отказались. Между четверкой волшебниц и тремя другими женщинами словно пролегла стена, пока что небольшая, но постепенно растущая. Это печалило Айлин, но она ничего поделать не могла – наделять магическим даром не могла даже леди Ариана.

— Ей не становится лучше, – не поддержала игривости Тафти и посмотрела хмуро в ответ, – и ты видела, какими глазами она смотрит на наших детей?